Представьте человека, чья свобода была ограничена, который долго сидел в неудобной, стесненной позе. Обретя свободу, он должен будет выпрямиться, расправить части тела, которые находились в стесненном положении.
Так и с обществом.
Публикация подготовлена медиапроектом «Страна и мир — Sakharov Review» (телеграм проекта — «Страна имир»). 28 апреля можно присоединиться к обсуждению программы «100 дней».
Самое продуктивное время для исправления ошибок — первые месяцы после падения диктатуры. Но общество в этот момент находится в тумане — как человек, неожиданно оказавшийся на ослепительном солнце после многих дней в темноте. В такие периоды допускается множество ошибок. После краха СССР был упущен момент, когда можно было признать коммунистический режим преступным и запретить тайную политическую полицию. Ей потребовалось меньше десятилетия, чтобы зализать раны и вернуться.
Пакетное решение
Социальный хаос, которым сопровождается обрушение старого режима, не располагает к продумыванию политических преобразований. Поэтому лучше сделать это заранее. Обществам, которые так и поступают, изменения удаются лучше.
Теперь важная часть этой работы проделана. Центр защиты прав человека «Мемориал» опубликовал программу «100 дней после Путина». Это тщательно проработанный пакет решений для переходногоправительства, подготовкой которого несколько лет занимались юристы Николай Бобринский, Глеб Богуш, Григорий Вайпан, Наталья Секретарева и анонимный автор.
Начальный период после краха диктатуры определит, станет ли постпутинская Россия свободной страной, которая не угрожает соседям и всему миру, и будет ли в ней власть подотчетна обществу. Авторы программы «100 дней» подготовили юридический проект — объединенные в систему шаги, которые позволяют за период между крахом диктатуры и первыми свободными выборами восстановить мир и конституционный строй, вернуть россиянам политическую свободу и не оставить безнаказанными совершенные государством преступления.
Три столпа программы — завершение конфликта с Украиной на условиях международного права, возвращение власти демократической легитимности и меры переходного правосудия, то есть исправление вреда, который принесен жертвам войны и политических преследований.
Сделанная под эгидой «Мемориала» работа отчасти продолжает доклад «Между местью и забвением» (2020), в котором продуманы меры переходного правосудия для преступлений советского и постсоветского времени. Есть и проекты шагов по отдельным направлениям. Например, правозащитники под эгидой проекта «Первым рейсом» подготовили дорожную карту освобождения и реабилитации политзаключенных. О мерах переходного правосудия и условиях примирения с Украиной думали и авторы манифеста об устойчивом мире.
От этих работ «100 дней» отличает системность и глубина проработки. Это прикладной документ, который включает в себя аналитические записки, планы действий, проекты законов (отсюда большой размер — 1129 страниц). Программа не оценивает вероятность того или иного сценария, а излагает юридически необходимые варианты действий, которые нужно совершить переходному правительству, чтобы вести Россию к демократии и миру. Если же оно не хочет двигаться в этом направлении, то нет и повода для разговора.
В программе «100 дней» четыре части. В первой рассматриваются конституционные сценарии транзита (кто в переходный период возглавляет государство, как принимаются законы, насколько новый режим преемствен предыдущему). Вторая часть посвящена демократизации, третья — мерам переходного правосудия во внутренней политике, а четвертая — в области урегулирования конфликта с Украиной.
Путь к свободным выборам
Невозможно в один прыжок перейти от диктатуры к демократии. Сначала нужно ликвидировать правовую основу для государственного террора и цензуры, снять ограничения избирательных прав и общественной дискуссии, создать условия для свободы объединений и их участия в выборах.
Для этого прежде всего нужно отменить множество законодательных актов, которые лишили россиян свободы. Подготовленные законопроекты исключают или исправляют нормы, которые вводят ответственность за «политические» преступления, препятствуют осуществлению прав и свобод, способствуют противоправному удержанию власти, стигматизируют различные общественные группы, подавляют общественный протест против военной агрессии.
Чтобы провести первые свободные выборы президента, нужно реанимировать общественно-политическую жизнь в стране, обеспечить равенство участников избирательного процесса, широкую представленность общественных групп и доверие к итогам голосования. Этого крайне сложно добиться за три месяца, которые по Конституции отводятся на подготовку новых выборов президента с момента прекращения полномочий узурпатора.
За три месяца партии не успеют образоваться, зарегистрироваться и выдвинуть кандидатов, так что выборы целесообразно отложить. Для этого вводится режим чрезвычайного положения, его законное основание — необходимость ликвидировать последствия присвоения власти Путиным и его пособниками. Время, пока действует режим ЧП, нужно использовать, чтобы снять препятствия для осуществления гражданами политических прав, а политическим силам дать время на подготовку к выборам. Чтобы обеспечить политическую конкуренцию, процедура регистрации партий и кандидатов должнабыть максимально упрощена.
После государственного террора
Для восстановления справедливости недостаточно освободить жертв политических преследований, снять наложенные на них ограничения и возместить ущерб. Нужно еще наказать виновных в преследованиях. Государство должно отвечать за нарушение прав человека: такова определяющая идея для авторов программы «100 дней».
Для этого применяются меры из области переходного правосудия. Нужно оправдать и восстановить в правах множество жертв государственного террора (в 2012–2024 годах более 111 тыс. человек были привлечены к уголовной и административной ответственности по «политическим» статьям) и отстранить от власти его проводников. Должна быть расследована системная преступность, проявления которой простираются от внешней агрессии и узурпации власти до коррупции и пыток.
Путинский государственный террор многолик: политические преследования помогают узурпировать власть, подавлять инакомыслие, устрашать общество и вести агрессивную войну. Государственным террором авторы записки считают случаи политического преследования, когда отсутствовало справедливое судебное разбирательство, а назначенное наказание было явно чрезмерным. Такие судебные акты и решения госорганов должны быть отменены и признаны актом государственного террора.
К примеру, государственным террором авторы проекта предлагают считать преследования за «призывы к экстремизму» и к действиям, направленным на нарушение целостности РФ, за возбуждение ненависти, организацию и финансирование экстремистского сообщества. Санкции по таким обвинениям следует отменять автоматически, если только вменяемые действия не связаны с насилием или его реальной угрозой.
После эпохи террора важная задача — восстановить доверие к судам и правоохранительным органам. Нельзя, чтобы властные полномочия оставались у людей, творивших произвол при Путине. Чтобы порвать с практиками государственного террора, нужно упразднить репрессивные ведомства, назначить новых руководителей правоохранительных структур, люстрировать участников государственного террора, прекратить полномочия причастных к нему судей, исполнить постановления ЕСПЧ.
Назначенные к упразднению репрессивные ведомства — это ФСБ, Роскомнадзор, антиэкстремистские подразделения МВД. Ликвидация ФСБ должна сопровождаться разоблачением совершенных ее сотрудниками преступлений. Люстрировать программа предлагает сотрудников ликвидируемых органов: они испорчены антиправовой «корпоративной культурой». Им нужно запретить госслужбу на 5-15 лет.
Переподготовка и последующее сопровождение на госслужбе потребуется прокурорам, следователям, дознавателям, полицейским, сотрудникам нацгвардии, экспертам, сотрудникам Минюста, ФСИН. Прекращаются полномочия судей, выносивших судебные решения, ставшие актами государственного террора. Возможно и уголовное преследование причастных к злоупотреблениям прежнего режима.
Одновременно нужно начать расследование совершенных государством преступлений, включая подавление конституционных прав и свобод, узурпацию власти и системную преступность, которая стала неотъемлемой частью деятельности госструктур. Преступление узурпации власти состоит, в частности, в присвоении и удержании поста президента и в установлении фактического контроля над законодательной и судебной властями.
Основанием для возбуждения дела об узурпации власти могут быть самые вопиющие случаи политического насилия, включая убийство Алексея Навального, Бориса Немцова, покушение на убийство Владимира Кара-Мурзы или приказы администрации президента региональным чиновникам об обеспечении победы Путина на «президентских выборах», или коррупция. Для восстановления доверия к судебной власти и правоохранительной системе нужно расследовать преступления против правосудия и включить в законодательство положения о преступлениях против человечности.
Для расследований предлагается создать компактные подразделения внутри существующих правоохранительных органов и механизм установления фактов, который обеспечит открытое и независимое выяснение картины системной преступности. Этим может заниматься, например, общественная Комиссия по расследованиюузурпации власти.
После войны
Самая трудная часть работы — дорожная карта мирного урегулирования и переходного правосудия после войны с Украиной. Постконфликтное правосудие и мирное урегулирование конфликта — залог возвращения России в мировое сообщество. Массовые преступления военного времени создают у участников и вдохновителей войны ощущение вседозволенности.
Международное право считает войну в Украине (включая аннексию Крыма и участие в вооруженном противостоянии на востоке Украины с 2014 года) агрессией — неправомерным использованием силы в отношениях между государствами. Уголовную ответственность за это несут руководители государства.
Обязанностью России является деоккупация Украины, включая разоружение контролировавшихся ею добровольческих вооруженных формирований. Необходимо провести полный обмен военнопленными. Всем гражданам Украины должна быть предоставлена возможность вернуться на ее территорию. Россияне, находящиеся на оккупированных территориях в нарушение законодательства Украины, должны уехать. Совершенные во время оккупации сделки с имуществом считаются недействительными.
Жертвы войны имеют право знать, что случилось с ними и их родственниками. Отрицание очевидного и оправдание преступного наносит жертвам конфликта новые раны, пишут авторы программы «100 дней». Для раскрытия информации о причинах и обстоятельствах российской агрессии предлагается создать межгосударственную комиссию с участием России, Украины, третьих стран и ООН (юристы предложили проект договора о ее создании).
Такой подход позволит жертвам получить официальное признание от обеих сторон конфликта и изменить восприятие войны у тех, кто подвергся пропагандистской обработке. Для военных преступников свидетельство перед комиссией может стать поводом к смягчению наказания. Комиссия опубликует результаты изысканий и предложения об организации постконфликтного правосудия. Ее архив становится общедоступным.
Военные преступления и преступления против человечности — пытки, внесудебные казни, прямые призывы к геноциду, — нельзя оставить без суда. Российские (и советские) власти привыкли к безнаказанности, которая порождает новые преступления. Пока не восстановлены права жертв, пока виновные не привлечены к ответственности, общество не может полагаться на верховенство права. Преступления против международного права не имеют сроков давности. Привлечь виновных к ответственности — элементарное требование справедливости и долга по отношению к жертвам преступлений.
Авторитарным деятелям очень выгодно переносить ответственность за преступления с себя на все общество, но ответственность за преступления должна быть индивидуальной. После Путина перед правовой системой будет стоять беспрецедентная задача преодоления безнаказанности. Предпосылка для ее решения — принятие российским государством политической ответственности за преступную войну. Принятие ответственности — это готовность возместить ущерб и привлечь виновных к ответственности.
Если судить организаторов войны в национальной юрисдикции, давление на суд будет слишком велико, и суд не будет способствовать восстановлению доверия между Украиной и Россией. Поэтому наилучшим сценарием авторы доклада полагают уголовное преследование высших должностных лиц международными судами (спецтрибунал по преступлению агрессии или международный суд). Внешняя оценка российских преступлений станет важной вехой в процессе демократического транзита и интеграции в мировое сообщество.
Российское законодательство надо дополнить ответственностью за военные преступления, преступления против человечности и публичные призывы к геноциду, чтобы судить за такие преступления стало можно и в России. Должна появиться ответственность военных командиров и гражданского руководства за деяния их подчиненных. Но даже отсутствие национальной нормы не препятствует ответственности в случае, если деяние криминализовано международным правом.
В суде над руководителями страны, отвечающим за военную агрессию и нарушение прав человека, акцент должен делаться не на суровости наказания, а на неотвратимости ответственности. К ответственности должны быть привлечены и ведущие пропагандисты, призывавшие к развязыванию войны.
После войны Россия и Украина останутся соседями, и восстановление мирных отношений невозможно без возмещения Россией ущерба. Административный орган для рассмотрения таких требований может быть создан по аналогии с Компенсационной комиссией ООН после вторжения Ирака в Кувейт.
«100 дней» — максималистская программа. Я бы не рассчитывал, что если Путина не станет в близком будущем, она будет реализована в достаточной степени. Но программа сконструирована так, чтоб может быть использована и частично.
Зафиксированные в «100 днях» действия могут быть политически трудны и непопулярны внутри страны, но они необходимы, если Россия будет пытаться вернуться в европейское содружество наций и стать демократией. Наличие детального плана — большое подспорье для будущих российских лидеров, которые на это решатся и будут стараться использовать «окно возможностей», чтобы Россия перестала быть диктатурой, опасной для соседей и самой себя.
