Стоило Минфину привести в норму расходы бюджета, как нависла угроза над доходами. Обвал цен на нефть грозит недобором ренты, которую придется компенсировать из Фонда национального благосостояния (ФНБ). Эксперты уже прикидывают, надолго ли его хватит.
Основной канал влияния на Россию развязанной США торговой войны может быть через снижение цен на нефть, отметила председатель Центробанка Эльвира Набиуллина: «Потому что если такие тарифные войны, а мы видим эскалацию тарифных войн, будут дальше продолжаться, то это обычно приводит к снижению мировой торговли, мировой экономики и, возможно, и спроса на наши энергоносители. Здесь риски есть… ситуация пока в самом начале».
С начала года нефть подешевела уже на 20% и в среду опустилась ниже $60 за баррель Brent. Возможно, это не предел: аналитики Goldman Sachs в «экстремальном» случае допускают, что нефть подешевеет еще на треть до $40. Значительная часть российской нефти продается со скидками. Дисконт основного экспортного сорта Urals последние месяцы составляет $10-15, ближе к верхней границе. На этой неделе даже премиальная российская нефть ESPO стоила меньше $60.
Бюджет сверстан исходя из средней за год цены $69,7 за баррель Urals. Нефтегазовые доходы при стоимости нефти выше $60 (цена отсечения в бюджетном правиле) направляются в ФНБ. Предполагалось, что эти дополнительные доходы по итогам года составят 1,8 трлн руб. Если же цена складывается ниже $60, наоборот, недостающее берется из фонда. На 1 апреля в нем было около 3,3 трлн руб. ликвидных активов, которые можно направить на компенсацию выпадающих доходов.
Инвестбанкир Евгений Коган оценивает потери бюджета от падения цены нефти на $1 примерно в 160 млрд руб. в год. Если нефть долго будет дешевле $60, начнутся регулярные вливания из ФНБ, напоминает он и прикидывает «как быстро могут закончиться эти средства»: если нефть будет $55, ФНБ хватит примерно на четыре года, если $50 — где-то на два, если $40 — на год. «Небольшой запас прочности у нас есть, — заключает Коган, — пару лет можно продержаться при не самой приятной цене на нефть. Но если начнется глобальный кризис или рецессия, то этих денег хватит примерно на год. А этого может быть недостаточно, кризис может длиться дольше. Придется занимать — хорошо хоть, что уровень госдолга у нас пока низкий. Есть откуда стартовать».
Вероятность рецессии в мировой экономике значительно выросла, что повышает вероятность жесткой посадки и российской экономики, пишут экономисты «Ренессанс капитала» Олег Кузьмин и Андрей Мелащенко. Они считают, что дальнейшее падение нефтяных цен расширит дефицит бюджета. По их мнению, влияние бюджетного стимула на инфляцию в таком сценарии будет гораздо более умеренным, чем в 2022–2024 гг.: использование ФНБ для компенсации выпадающих нефтегазовых доходов и увеличение заимствований для компенсации остальных не так проинфляционно, как использование этих средств для наращивания расходов.
Вероятность отклонения дефицита бюджета от плана возрастает, пишут аналитики Райффайзенбанка. Они оценивают выпадающие доходы, которые придется компенсировать продажами валюты из ФНБ, снижении средней за год цены Urals до $55 в 0,9 трлн руб. Если цена Urals упадет до $50, выпадающие доходы возрастут до 1,9 трлн руб., а при $45 – до 2,8 трлн. Они, впрочем, надеются на поступление ненефтегазовых доходов, которые могут улучшить ситуацию.
Аналитики MMI не видят для этого предпосылок, называя результаты первого квартала «удручающими» для бюджета. Ненефтегазовые доходы растут, но всего лишь на уровне инфляции (10,6% по сравнению я январем-мартом 2024 г.), нефтегазовые обвалились (-9,8%) – в результате общий рост доходов «практически остановился» (+3,8%), зато расходы продолжают расти на уровне рекордных прошлогодних (24,5%), перечисляют они: «За квартал потрачено 27% от годового плана расходов – абсолютный рекорд».
Увеличить нефтегазовые доходы помогло бы ослабление рубля. Но Минфину для финансирования бюджета придется продавать валюту, поддерживая курс рубля, отмечают аналитики ИК «Айгенис».
Во II квартале обвал нефтегазовых доходов резко усилится, уверены аналитики MMI, полагая, что изменившаяся ситуация неизбежно подводит к «тяжелому решению» о необходимости бюджетной консолидации: «Мы считаем, что уже в этом году должно быть принято решение о сокращении цены отсечения в бюджетном правиле до $50 (лучше даже до $45) с соответствующим снижением расходов».
«Снижение цен на нефть из-за замедления роста мирового спроса и укрепление рубля могут создать риски для доходной части бюджета. Это может затруднить выполнение плана по нулевому структурному первичному дефициту», – отмечали руководители ЦБ при обсуждении ключевой ставки в марте. Центробанк регулярно предупреждает о риске исчерпания ФНБ в случае сильного внешнего шока.
На этот случай у него есть «рисковый» сценарий, напомнила Набиуллина. Он описан в основных направлениях денежно-кредитной политики, его условия – ускоренная фрагментация мировой экономики, глобальный финансовый кризис и существенное падение цен на нефть по сравнению с базовым сценарием. В базовом сценарии нефть Brent стоит в среднем $80 в этом году и $75 в 2026 г., в рисковом — $55 и $45 соответственно.
В этом сценарии при действующих параметрах бюджетного правила провал нефтегазовых доходов приведет к активному использованию ликвидной части ФНБ для нейтрализации шока, что создает риски его исчерпания в течение 2025 г., низкие цены на нефть заставят изменить бюджетное правило с постепенным переходом к цене отсечения $40 за баррель к 2027 г., из-за чего расходы бюджета придется снизить в относительном выражении, перечисляет ЦБ. При этом ВВП снизится на 3–4% в 2025 г. и на 1–2% в 2026 г., домохозяйства сократят потребление на 2,5–3,5% и 1,5–2,5% соответственно. Власти постараются за счет бюджета поддержать экономику, но возможностей для этого будет меньше, чем в пандемию или в начале войны, в 2022–2023 гг., продолжает ЦБ. Инфляция подскочит до 13-15% в 2025 г., а ключевая ставка – до 22-25% в среднем за год (16-17% в 2026 г.).
