К теме, как считает инфляцию Росстат, появилась яркая иллюстрация. За последнюю неделю декабря 2024 года инфляция в России резко — до 0,02% — снизилась, хотя в предшествующие три прибавляла по 0,05%. Это дало основания удержать ее в 2024 году в пределах 10%.
Экономистам такая аномалия дала, в свою очередь, основания предполагать умышленное искажение данных, что ухудшает качество экономического анализа и прогнозирования. Какие риски несет в 2025 году борьба с ростом цен, возведенным в ранг политического показателя при невозможности устранить его фундаментальные причины?
Нехорошо врать
С критикой данных об инфляции от Росстата, подконтрольного с 2017 года Министерству экономического развития, которое официально отвечает за прогноз светлого будущего страны, выступил близкий властям Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП).
Неожиданно центр, который сложно заподозрить во фрондерстве, 23 января сообщил, что уровень инфляции 9,52% в 2024 году от Росстата, «по всей видимости, занижен» — с 9,9%, а затем 24 января объяснил резкий скачок инфляции в январе ее манипулятивном «замедлении» в декабре 2024 года.
Интересен сам факт того, что ЦМАКП публично допустил, что может быть подлог. Если это так, заключил центр, основанный братьями Белоусовыми, один из которых Андрей сейчас министр обороны, а второй, Дмитрий, — возглавляет аналитический отдел ЦМАКП, то «вероятно, сослужило очень плохую, дезориентирующую роль».
Кому публично был брошен этот раздраженный упрек, ЦМАКП не указывает, но главное подозрение падает, конечно, на Росстат, отвечающий за сбор данных, подсчет и публикацию статистики. Хотя «недоучет» мог быть поддержан и стараниями правительства через региональные власти (об этом ниже).
Росстат как имиджмейкер
Данные Росстата и до войны находились под подозрением. Среди специалистов давно шли разговоры, что госстатистика занимается скорее не отслеживанием происходящего в стране, а формированием ее образа.
Как известно, публикация статистики имеет две цели: констатация того, что мы имеем на данный момент, и инструмент для анализа, чтобы понять, что будет дальше. Но это для экономистов. Для военно-политического руководства России статистика — это инструмент политического пиара, который в условиях войны превращён в пропаганду.
Помимо ошибок и случайных искажений в госстатистике происходила и намеренная фальсификация — но в случаях, когда дело касалось оценки эффективности госпрограмм, деятельности органов власти, чиновников и определения объемов финансирования. Систематически искажаются, например, демографические данные (вот и сейчас Росстат в этом подозревают).
О деятельности государства, о положении в экономике Росстат старался информировать без подлогов. Но как тогда быть с тем, что перед Новым годом темпы инфляции резко замедлились, а после — ускорились? Скорее всего, Росстат «чуть-чуть ее почистил», предположил в разговоре со мной эксперт-экономист, чтобы действительно не дать годовой инфляции выйти за пределы 10%.
Это важный пропагандистский момент. Кроме того, благодаря такому (вероятному) мухлежу 7 февраля премьер Михаил Мишустин доложил Владимиру Путину (россиянам, конечно), что ВВП России в 2024 году вырос на 4,1%, выше прогноза правительства. Но произошло это за счет как раз того самого декабря, в котором инфляция аномально затормозилась и экономика выросла на, по словам премьера, 4,5%. Ловкость рук и никакого мошенничества.
Регионы как «укротители»
В роли новогоднего «укротителя» продуктовой инфляции вместе с Росстатом могли выступить и региональные власти. Еще в 2010 году правительство оставило за собой право устанавливать предельно допустимые розничные цены на социально значимые товары (хлеб, молоко, куриное мясо — всего 24 продукта).
А 26 ноября 2024 года разрешило властям регионов ограничивать у себя рост цен — через производителей и ритейлеров — вообще на «любые другие важные для людей товары». А это уже заметно большая возможность влиять на стоимость потребительской корзины, продуктовой ее части, по которой Росстат считает потребительскую инфляцию.
Региональные власти перед Новым годом этим активно пользовались, чтобы россияне празднично шли в магазины и не сильно пугались. Но регионы могут «замораживать» цены на срок до 90 дней — а дальше ритейл отыгрывает «инфляционную паузу». Это, похоже, и произошло, что отразилось в скачке цен в первые недели января 2025-го.
К тому же в регионах счетчики Росстата, которые должны переписывать цены в магазинах раз в неделю, вообще-то плохо ее считают. В выборке продуктов питания возможно смещение в сторону более дешевого сегмента. Есть подозрение, что при подсчете идет легкий мухлеж «везде по чуть-чуть», говорит экономист: если партия сказала, что инфляция не выше 10% — то она и будет у тебя не выше.
Проверить нельзя
Стоит чуть подробнее остановиться на индексе потребительских цен Росстата — это сложный композитный показатель, который важен государству для управления страной и ее территориями. Это не измеритель личной инфляции: мониторятся цены в рознице на около 500 товаров и услуг, и люди не покупают каждый месяц и двадцатой доли из этого.
Но в кризисные времена власти инфляцией Росстата «успокаивают» россиян, особенно бедных, для которых рост цен на базовые товары сильно выше (что вообще-то фиксирует и сам Росстат). Включился в это сейчас и Центробанк, раскритиковавший индексы личной потребительской инфляции «Ромира», «Сбериндекс», индексы оливье, борща и пр., которые дают рост цен в 1,5-3 раза выше потребительской инфляции Росстата.
Точнее, регулятор раскритиковал их неверные трактовки (журналистами), которые несут риски «более высоких инфляционных ожиданий», с чем регулятор безуспешно борется. В критике есть здравое зерно, индексы инфляции на основе чеков покупок, действительно, не заменяют общероссийский росстатовский. Но интересней другое.
Для политического пиара и воздействия на общественное мнение важнее не сами цифры статистики, а управление их интерпретациями. И тут Центробанк выступил в непривычной для себя роли главного куратора по интерпретациям. Посыл его (журналистам) простой: нечего народ баламутить — цитируйте Росстат, а альтернативные индексы не трогайте.
Вряд ли из-за этого, но среди части экономистов тоже усилилась настороженность и недоверие к показателям Росстата, скрывшего множество ключевых данных по экономике с начала полномасштабного вторжения в Украину. Всего 44 органа власти в России удалили со своих сайтов почти 500 датасетов, и нельзя просто отмести предположение, что часть публичных данных может по политическим причинам искажаться.
С 24 февраля 2022 года Росстат уже четырежды менял потребительскую корзину — вроде обосновано, структура потребления россиян действительно меняется. Но обычно убираются дорожающие товары и добавляются дешевые, менялись и веса различных товаров в расчете индекса. Последний раз в декабре 2024-го произошло это после того, как Владимир Путин назвал «стабилизацию инфляции» одной из главных задач властей на 2025 год.
Нет, конечно, есть у Росстата строгие стандарты работы — но в российских реалиях в зависимом ведомстве это нередко компенсируется человеческим фактором, непрофессионализмом и исключениями, когда надо. А Путин — это «очень надо». При этом проверить подсчеты Росстата извне невозможно, методология в деталях закрыта. А методического аудита официальных статистических мероприятий сейчас не дождешься.
Возможный недоучет
Допустим, Росстат недоучел инфляцию в декабре или перенес ее на январь, разово. И в том числе поэтому, возможно, январский рост цен остался на уровне декабря. Но не исключено, что статистическое ведомство в 2024-м году (в 2023-м это при низких темпах было не нужно) инфляцию регулярно занижало — речь, впрочем, идет «не больше чем о нескольких процентных пунктах», считает экономист Олег Вьюгин.
Если полагать, что темпы роста российской экономики в 2024 году были на уровне около 3,5% или чуть выше, то инфляция в России за год недоучтена на 4 п. п. максимум, допускает в разговоре со мной российский экономист, разбирающийся в теме. В этом случае российская экономика официально находилась бы в весьма некомфортном для Путина положении.
Собственно, наиболее вероятной выглядит версия, что занижение инфляции связано с показателями роста экономики. Одно дело, если вы насчитали, что номинальный ВВП вырос, допустим, на 10%, а инфляция — на 8%: тогда экономический рост у вас окажется 2%. И другое дело, если у вас инфляция была бы не 8%, а 12%: тогда вместо реального роста экономики на 2% было бы ее реальное падение на 2%.
В условиях войны рост ВВП, лучше мощный — это очень важный для Кремля политический инструмент. Вполне вероятно, что данные об инфляции привязаны к желанию Владимира Путина показать россиянам и миру, что ураган мировых санкций в ответ на вторжение в Украину особого урона его режиму и экономики России не наносят.
Это своего рода эмоциональный посыл «а мы крепчаем», инструмент пропаганды и внутреннего контроля в стране для поддержания стабильности и одобрения «СВО». Также это сигнал Кремля элитам и бизнесу — все под контролем, боятся нечего. На Запад таким образом оказывается политическое давление с целью раскола и снятия санкций, деморализации противников.
***
Такое возможное манипулирование данными по инфляции, пусть и в ограниченных пределах, создают дополнительные проблемы в анализе и прогнозировании. Дело в том, что в различных отраслях российской экономики инфляция, похоже заметно разная.
Как только это начинается, то при экономических расчётах влияние одной отрасли на другую, пересчете добавленной стоимости и прочее ползут настолько сильно, что вы не можете ничего хорошо посчитать, отмечает в разговоре высококвалифицированный экономист.
«И вот мы сейчас находимся в положении, когда все считается крайне плохо», — подчеркивает эксперт. Чем менее равномерна инфляция, тем с большими погрешностями у вас будет считаться ВВП. «И это то, с чем сейчас придется мириться, — заключает экономист. — Мы сейчас перестаем понимать, как развивается наша экономика».
Похоже, это относится к Центробанку или ЦМАКП, которые в условиях нехватки данных и их странностях с помощью разных моделей достраивают картину происходящего. Об этом свидетельствуют жалобы ЦМАКП — на манипуляции с данными, и Эльвиры Набиуллиной — на их качество от банков и ее призыв рассекретить данные об экономике. Что, видимо, толкает к параллельным Росстату подсчетам.
