Продолжающаяся третий год война против Украины, которая сделала Россию мировым рекордсменом по числу введенных санкций и принесла стране потери в 600 тысяч убитых и раненых, породила страх будущего в умах российских элит. Хотя чиновники и богатейшие бизнесмены устали от войны, ее возможное окончание также пугает их, рассказали «Медузе» источники, близкие к правительству и администрации президента.
«Непонятно, как жить после СВО, — объясняет один из собеседников издания, близкий АП. — Какие цели будут у страны? Сейчас все понятно: мы воюем и большинство решений принимается, исходя из этого. После СВО придется думать о будущем, целях и стратегиях. И это правда пугает».
По словам другого источника «Медузы», неопределенность будущего видит и крупный бизнес, потерявший западные рынки из-за санкций, а вместе с ними — доходы и возможность инвестировать. «Дружественные» государства, такие как Китай или Турция, все же частично соблюдают западные ограничения, и, скорее всего, даже после окончания войны «все это не отменится», говорит собеседник «Медузы». После вторжения в Украину, по его словам, горизонт планирования у бизнеса стал коротким, но было понятно, что делать: западные компании ушли из России, оставив ниши, которые можно было занять. «Но теперь ничего старого не осталось, а нового не появляется, и все начинает стагнировать», — говорит источник «Медузы».
Грандиозные экономические проекты, которые анонсировал Владимир Путин, обещая стране и экономике «суверенное» будущее, остались на бумаге. Авиазаводы за два года так и не смогли наладить выпуск гражданских самолетов, судоверфи из-за отсутствия западных технологий не могут запустить производство танкеров, а программы импортозамещения в промышленности закончились ничем. Как показал сентябрьский опрос РАН, каждое второе предприятие не смогло найти аналогов импортной технике в России, а каждое третье — даже в «дружественных» странах.
Иллюзия экономического роста, которую создали триллионные вливания в оборонные заводы и круглосуточный выпуск танков и бомб, также сходит на нет: по прогнозу МВФ, темпы роста российского ВВП с 2025 года замедлятся втрое, до 1,3%, а российский ЦБ и вовсе не исключает перехода к стагнации (лишь 0,5% роста). Резервы экономики «практически исчерпаны», говорила в июле глава Центробанка Эльвира Набиуллина.
Но Кремль считает иначе и требует больше денег для бюджета, который уже тратит каждый третий рубль на войну. В 2022–2024 гг. правительство уже повышало НДПИ на нефть и газ, вводило для крупного бизнеса «налог на сверхприбыль» и курсовые пошлины. А в 2025 году стартует крупнейшая за десятилетия налоговая реформа: повышается налог на прибыль, вводится дифференцированная шкала НДФЛ, а кроме того, растут пошлины и акцизы, в том числе на топливо. По расчетам Минфина, это принесет в бюджет 3,6 трлн рублей в следующем году и почти 15 трлн — за 6 лет.
Но и этих денег, скорее всего, не хватит, считает Наталия Орлова, главный экономист Альфа-банка: «Если не в 2025-м, то в ближайшие годы вновь встанет вопрос о том, где взять дополнительные доходы».
Как ни парадоксально, но окончание войны может оказаться для экономики не менее болезненным, чем сама война, считает Элина Рыбакова, старший научный сотрудник Peterson Institute for International Economics: расходы на оборону достигают 6% ВВП, а если они остановятся, то встанет вопрос: что делать с заводами и людьми, которые на них трудоустроены. Поворот к военной экономике — структурный и продолжение агрессии необходимо, чтобы экономика продолжала работать, указывает она.
