Центробанк повысил ключевую ставку с 19 до 21%. Это уже восьмое повышение в этом цикле, который начался в июле 2023 г. с 7,5%. Это даже больше, чем ЦБ установил в конце февраля 2022 года, когда паника после начала войны грозила России финансовой катастрофой.
Решение «не предопределено», говорила председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, но рынок практически не сомневался в повышении ставки — вопрос был лишь в том, до 20% или больше. Экономист Егор Сусин считает, что 20% было вполне достаточно: несмотря на тревожные цифры, жесткая политика ЦБ начинает сказываться, просто прошло мало времени, чтобы предыдущие повышения по-настоящему отразились на экономике и инфляции. А главный экономист Совкомбанка Михаил Васильев предполагал, что по итогам трех заседаний (последнее в феврале) ставка достигнет 22%, ведь основные инфляционные факторы никуда не денутся.
ЦБ накануне заседания получил максимальный набор негативной информации: высокий текущий рост цен, повышение инфляционных ожиданий, рост госрасходов и планы агрессивного повышения тарифов в 2025 году, констатирует аналитик Промсвязьбанка Денис Попов. Все «обновления» с сентябрьского заседания диктуют необходимость решительного шага — повышения ставки до 21%, отмечали аналитики «Твердых цифр»: рост кредитования и инфляция значительно опережают июльский прогноз ЦБ, инфляционные ожидания населения достигли максимума с декабря, ценовые ожидания предприятий и рыночные ожидания также выросли, увеличились расходы бюджета и планы по индексации тарифов ЖКХ, продолжают быстро расти зарплаты.
Разуверились в ЦБ даже аналитики, до недавнего времени не сомневавшиеся в том, что регулятор вернет инфляцию к цели. Они «совсем отбились от рук и разъякорились, повысив ожидания инфляции на конец года, но самое главное — и на 2025 г. (до 5,3%), и не верят в 4%», добавляет Сусин, отмечая, что прежде ЦБ резко реагировал на это. Поэтому ЦБ будет действовать более решительно, заключали аналитики SberCIB.
Именно эти факторы и перечислил ЦБ, комментируя свое решение: инфляция складывается существенно выше его июльского прогноза, инфляционные ожидания значимо выросли, увеличились и ожидания аналитиков, рост внутреннего спроса значительно опережает возможности расширения предложения товаров и услуг, дополнительные бюджетные расходы и связанное с этим расширение дефицита бюджета в 2024 г. имеют проинфляционные эффекты. В общем, «на среднесрочном горизонте баланс рисков для инфляции по-прежнему существенно смещен в сторону проинфляционных».
Поэтому для того чтобы обеспечить возвращение инфляции к цели и снизить инфляционные ожидания, требуется дальнейшее ужесточение денежно-кредитной политики, заключил ЦБ и предупредил, что «допускает возможность повышения ключевой ставки на ближайшем заседании». Такой сигнал означает, что в декабре ставка почти наверняка снова вырастет. Когда ЦБ сомневается, он дает сигнал «оценивать целесообразность», а «допускает возможность» означает, что вероятность повышения очень высокая, комментируют аналитики MMI.
Об остроте ситуации свидетельствует то, насколько резко Центробанк изменил свой прогноз. Он еще в июле признал, что в этом году не сможет вернуть инфляцию к цели, повысив прогноз до 6,5–7% по итогам года. Теперь его пришлось снова повысить — до 8–8,5%. Более того, ЦБ впервые признал, что и через год не вернет инфляцию к цели: прогноз на 2025 г. повышен с 4–4,5% до 4,5–5%.
О снижении ставки можно надолго забыть. ЦБ прогнозирует ее среднее значение в оставшееся до конца года время 21-21,3%, а в будущем году — 17-20%. Такой прогноз допускает повышение ставки в декабре снова на 200 пунктов до 23%. Набиуллина и ее профильный зам Алексей Заботкин всегда подчеркивают, что готовы идти до конца и поднимать ставку столько, сколько потребуется. Но делать это становится все более рискованно: экономика уже страдает от высокой ставки и начинает замедляться. Это признал даже вечный оптимист, глава Минэкономразвития Максим Решетников: «Мы действительно наблюдаем в конце третьего-начале четвертого кварталов… охлаждение экономики — вполне естественно она реагирует на принятые решения [по ужесточению денежно-кредитной политики]».
В отличие от середины года, компромисс между сдерживанием инфляции и торможением экономики становится все более заметным, отмечает главный экономист «Т-инвестиций» Софья Донец. Текущее повышение ключевой ставки и возможное запаздывание с ее снижением в будущем повышают риски перехода экономики к рецессии, предупреждает она. Формально у ЦБ есть основания увеличить шаг повышения ставки, но тогда под угрозой может оказаться экономический рост: замедление ускорится и при дальнейшем ужесточении ДКП может перейти в спад, согласен Попов, отмечая риск, ЦБ спровоцирует ситуацию, при которой потребуется снижать ставку в условиях высокой инфляции. Минэкономразвития прогнозирует на следующий год рост ВВП на 2,5%, ЦБ — сохранил прогноз 0,5-1,5%, консенсус аналитиков — 1,7%.
Если не считать короткого периода сразу после начала войны, такой высокой ставки Россия не видела более 20 лет. Последний раз ставка рефинансирования (прообраз нынешней ключевой ставки) была 21% в конце 2002 — начале 2003 гг. А реальная ставка — с поправкой на инфляцию — сейчас в разы выше, чем тогда. Инфляция в 2002 г. составила 15,1%, а сейчас она в годовом выражении 8,5% и большинство прогнозов, включая ЦБ, находится около 8% по итогам года. Таким образом, реальная ставка уже больше 12%. Но даже с ней ЦБ не может добиться снижения инфляции.
