Для меня украинцы — те же самые люди, такие же, как и я. В приграничных районах у многих были родственники, и мы дружили. Границы не было, ездили друг к другу в гости.
После 2014 года был первый разрыв отношений — спустя годы они постепенно восстановились. И вот после 2022 года второй был разрыв отношений — более болезненный, чем первый.
Сейчас люди по обе стороны границы очень сильно друг против друга настроены. И СМИ с обеих сторон, к сожалению, только подстегивают это. Особенно эти российские телеграм-каналы — против украинцев и своих граждан. И здесь все зависит только от личности. Например, есть люди, которые действительно верят в дружбу, верят в то, что человеческие отношения остались незыблемыми, в то, что люди остались добрыми. Такие люди есть, да.
И если ко мне придет украинец, я не буду его убивать.
Я до сих пор в шоке, что русские и украинцы воюют друг против друга. Для нас это нонсенс, какой-то сюрреализм, понимаете? Нас разделили с помощью пропаганды. У кого человеческие связи сильные, на того эта пропаганда не действовала. А если убрать из людей духовность, тогда очень легко можно начинать ими манипулировать. Если духовный стержень выше какой-то пропаганды внешней, тогда этот человек не будет плохо относиться к своему соотечественнику, будь то украинец или русский.
Я прекрасно вижу, что происходит, — но я не хочу видеть в украинцев врагов, не хочу. Нам говорят о каких-то «бендеровцах», которые там на Украине есть. Да, есть, но они же не все там такие. Украинцы в видеороликах разных говорят, что мы — страна рабов, что не могли сказать что-то такое, чтобы не было войны.
А нас кто-то спрашивает? Кто нас спрашивает? И скажите, у них кто-то спрашивал про Майдан? А теперь они говорят, что вы там все бараны, которые идут куда скажут.
Убивать для человека — это противоестественно. Убивать нельзя никого, и нигде, и никогда. Война — это тоже противоестественно. Если политики делают ошибку какую-то, начинается война. Эта война страшная, просто ужас — что с одной, что с другой стороны. И конечно, пока эту войну не почувствуешь на своей шкуре, ты не поймешь, что она идет. Но это психология человеческая: пока ты это не прочувствовал в себе, ты не поймешь до конца. Можно книги читать, сопереживать людям, но пока тебе беда не коснулась, ты до конца не осознаешь.
Я очень сильно не хочу даже поднимать вопрос об ответственности за смерти тех людей, которые в Суджанском районе будут. Господь Бог пускай их судит. Но нам от этого все больнее и больнее становится.
Возможно, мои родители там погибли уже. Возможно, их уже нет в живых. Но это не изменит моего отношения к войне и к украинцам. Я не буду никому мстить. Это глупо, просто глупо.
Конечно, у меня будет негативное отношение к военным, которые служили на стороне Украины, которые, может быть, убили моих родителей. И у меня будет негативное отношение к тому российскому летчику, который, может быть, сбросил бомбу на дом моих родителей. Но ни один нормальный человек не будет за войну.
