Слухи об отставке пошли будто бы из окружения Макрона, и ему пришлось специально опровергать их — в интервью Figaro magazine во вторник. Цель роспуска парламента, объяснил заодно Макрон, — продемонстрировать, что ультраправая партия Марин Ле Пен, победившая его сторонников на выборах в Европарламент, неспособна управлять страной. Но существуют серьезные опасения, что цена, которую стране придется уплатить за эти политические маневры, может оказаться непомерно высокой.
Зачем?
Распустить Национальную ассамблею Эммануэль Макрон за время своего президентства грозился неоднократно.Так, в ноябре 2022 года о таком намерении сообщал генсек пропрезидентской партии Renaissance Стефан Сежурне. Тогда причиной было то, что оппозиция фактически бойкотировала пенсионную реформу, ключевой темой которой было повышение пенсионного возраста. Парламент реформе сопротивлялся и исполнительная власть решила воспользоваться весьма спорной с точки зрения демократии статьей 49.3 конституции Франции, которая позволяет принимать законы без их обсуждения законодателями, увязывая их прохождение с вотумом доверия правительству. Зачем же теперь Макрон решился распустить парламент теперь?
Как ни странно, именно этот вопрос поначалу очень мало обсуждался участниками многочисленных политических ток-шоу. Решение президента застало настолько врасплох всех политиков, даже близких к нему, что поначалу в основном они сконцентрировались на том, к какой конфигурации власти надо готовиться, как будут проходить внеочередные выборы, кто с кем может вступить в альянс и главное — как за трехнедельный срок провести предвыборную кампанию, хотя любой политтехнолог знает, что полноценно это сделать практически невозможно.
Версия Макрона
Сам Макрон в воскресном пятиминутном обращении к нации объяснил свое решение беспокойством о будущем Европы: порядка 40% французских мест в Европарламенте теперь будут представлять ультраправые евроскептики. «Это очень серьезное и тяжелое решение, но прежде всего это акт доверия», — заметил он. Но избиратели на парламентских выборах, очевидно, не будут так уж обеспокоены судьбами Европы — внутрифранцузская повестка волнует их куда больше, и голосовать они будут иначе.
Версия Деда Мороза
Существуют, конечно, люди — в основном среди сторонников Макрона, — кто считает, что президент поступил «честно» из-за того, что предвыборная коалиция четырех партий, возглавляемая Renaissance Макрона на европейских выборах набрала в два с лишним раза меньше, чем ультраправое «Национальное объединение» (Rassemblement national, RN) Марин Ле Пен и (Reconquête, R!) Эрика Земмура. Однако вера в возможность подобной честности политиков скорее напоминает веру в Деда Мороза.
Версия консолидации
Куда более правдоподобной гипотезой мотива решения Макрона выглядит предположение, что поскольку популярность его партии неуклонно снижается, а большинство правящей коалиции не является абсолютным, три года, оставшиеся до выборов голосования по многим вопросам, необходимым нынешнему правительству будут даваться все труднее и труднее. А неминуемое теперь возникновение сильной ультраправой парламентской фракции неминуемо заставить консолидироваться с позицией пропрезидентского блока те политические силы, которые в другой ситуации никогда бы этого делать не стали.
В пользу такой версии говорит то, что Макрон, возможно, даже не совсем осознанно, пытается воспроизвести схему, по которой он сам избирался оба раза — и в 2017, и в 2022 году — когда он выходил во второй тур с Марин Ле Пен: многие избиратели были вынуждены голосовать за него, лишь бы Елисейский дворец не заняла лидер ультраправых.
Версия еще одних досрочных выборов
Существуют и иные, более экзотические предположения. Например, что президент специально хочет создать ситуацию управляемого политического хаоса, продемонстрировав, что без работы его сторонников дела идут совсем плохо, затем распустить Национальную ассамблею еще раз и триумфально победить на новых выборах. Возможно, даже совместив их с досрочными президентскими, чтобы продвинуть на высший пост в государстве протеже — нынешнего премьер-министра Габриеля Атталя у которого рейтинг сейчас значительно выше, чем у самого Макрона.
Однако статья 12 конституции Франции не позволяет президенту распускать парламент чаще, чем раз в год — это огромный срок для охваченной политическим кризисом страны. Тем более что вполне вероятной становится возможность того, что ультраправая коалиция, о создании которой практически сразу заявила племянница Марин Ле Пен вице-президент еще более радикальной чем RN партии R! Марион Марешаль, получит настоящее, а не условное парламентское большинство. Тогда во главе правительства окажется нынешний формальный руководитель RN 28-летний Жордан Барделла. Все это заставило одного из ведущих левых политиков Франции Рафаэля Глюксманна сравнить президента Макрона с подростком, который играет в опасные игры с огнем — образ, который не устают упоминать все политические комментаторы.
Чего ждать?
«Национальное объединение готово управлять страной», — не устает повторять Марин Ле Пен. Первыми о создании предвыборной коалиции заявили именно ультраправые. Платформа их вполне ясна: разной степени накала евроскептицизм. Но в последние годы они в основном перестали прямо говорить о выходе из ЕС, но стали настаивать на возобновлении пограничного иконтроля. Партия R! желает вообще вывести Францию из Шенгенской зоны. Отказ от евро, о чем Марин Ле Пен говорила еще семь лет назад (она даже предлагала вернуться к золотому франку образца до 1914 года), теперь на повестке дня не стоит. И конечно же — максимально жесткое отношение к иммиграции.
Что касается поддержки Украины, то обе ультраправые партии не собираются от нее отказываться, но отметают любую военную эскалацию с вовлечением Франции. «Франция не должна вести за Украину войну», — заявила Марион Марешаль. К этой коалиции, очевидно, присоединится «Вставай, Франция» (Debout la France, DLF), которая на европейских выборах не смогла преодолеть 5-процентный барьер. Если сложить все их недавние результаты, то уже получаются внушительные 40%. Однако как уже говорилось, национальные выборы — не европейские выборы, и простая арифметика тут необязательно работает. Тем более что против альянса двух ультраправых партий в ночь на четверг высказался президент и основатель R! Эрик Земмур и совершенно непонятно, как будут голосовать классические правые избиратели — последователи голлистов-республиканцев (LR).
Во вторник президент LR Эрик Сьотти в эфире телеканала TF1 призвал к беспрецедентному сближению с RN несмотря на то, что эта консервативная партия всегда традиционно выступала против ультраправых. «Нам необходим союз с RN и ее кандидатами, но нам необходимо и оставаться самими собой», — заявил он. Заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Председатели групп LR в Сенате и Национальной ассамблее тут же призвали Сьотти выйти из партии и голосовать за ультраправых в персональном порядке. В среду вечером собралось экстренное бюро партии, которое исключило из нее Сьотти. Примечательно, что это произошло вне офиса LR, который Сьотти запер на ключ, послав на собрание его критиков судебных приставов, так как, по его мнению, их решение противоречило уставу.
Очевидно, что все это разделит голоса избирателей партии, имевшей до роспуска 61 место из 577 в нижней палате. Тем более что давно уже существовало подозрение в том, что несмотря на заявленную партийную позицию, часть из них все равно голосует за ультраправых.
Несогласные левые
Несмотря на то, что до первого тура выборов осталось менее трех недель, с учетом того, что Франция традиционно вообще достаточно левая страна, теоретически, левые имеют шансы на успех не меньший, чем успех RN, R! , DLF и часть республиканских избирателей вместе взятых. Но только теоретически. Они тоже, как водится, не могут прийти к согласию.
Днем во вторник национальный секретарь партии «зеленых» (EELV) Марин Тонделье появилась перед камерами совместно с представителями компартии (PCF), социалистов (PS) и «Непокоренной Франции» (LFI) и заявила о том, что различные левые партии согласовали совместное коммюнике о создании альянса «Народный фронт», под знаком которого по всей Франции на выборы якобы должны идти единые кандидаты. Однако вскоре весьма харизматичный лидер партии «Общественная площадь» (Place publique, PP) Рафаэль Глюксманн, которому удалось совместно с находившимися в глубоком кризисе социалистами набрать на европейских выборах почти столько же голосов, что и пропрезидентская коалиция, заявил, что он и его последователи не могут поступиться принципами и вступить в альянс с LFI Жана-Люка Меленшона — леворадикальной популистской партии, в программе которой увеличение и зарплат, и социальных расходов, и еще больше — налогов на богатых, а также дальнейшее сокращение рабочей недели (до 32 часов), и независимость Франции от военных и экономических блоков, таких как НАТО и ЕС. И многое многое другое в том же духе, даже скучно все это перечислять. На настоящий момент, несмотря на все разговоры Глюксманн от своего решения не отказался и, судя по всему, не откажется.
Если широкий широкий левый альянс «Народный фронт» создать так и не удастся, у союза PS-PP все равно останутся все шансы для создания своей, весьма заметной парламентской фракции, хоть и куда менее весомой, чем будет у ультраправых. Хотя может быть оно и к лучшему: все же название «Народный фронт» — лейбл хоть и более чем узнаваемый, но его название уж больно сильно ассоциируется с «Народным фронтом» почти 90-летней давности и затяжным политическим кризисом, который предшествовал Мюнхенскому соглашению и началу Второй мировой войны.
