Споры о том, как распорядиться замороженными на Западе российскими резервами, идут уже более двух лет. Хотя Конгресс США в апреле принял закон, разрешающий президенту конфисковать их, Евросоюз, где заблокирована основная часть активов, противится такой идее. Две основные причины — возможный подрыв доверия к европейскому рынку госдолга и евро как резервной валюте, а также незыблемость принципов международного права, обеспечивающих иммунитет государственной собственности.
В результате, хотя Киев все еще настаивает на оправданности конфискации резервов, этот вариант страны «большой семерки» больше не рассматривают, пишет Financial Times со ссылкой на слова чиновников стран G7, высказанные в частном порядке. Тем более что против этого выступают крупные развивающиеся страны.
Прецедентное право
«В международной юридической системе нет следящей за порядком полиции… она попросту основана на фундаментальном уважении к международному праву, — говорит Филиппа Уэбб из King’s College London, автор проведенного по заказу Европарламента исследования о законности конфискации российских резервов. — Риск заключается в следующем: если мы только начнем игнорировать эти принципы, они могут быть использованы против нас другими государствами, и мы создадим прецедент, который в будущем породит непредвиденные последствия».
Подтверждением такой позиции стала обеспокоенность других стран возможностью конфискации российских резервов. Вопрос даже обсуждался на февральской встрече министров финансов стран «Большой двадцатки» в Бразилии, пишет FT. Особую тревогу выказали министры Саудовской Аравии и Индонезии: страны «семерки» действительно хотят пойти на такой шаг? а они учли его возможные последствия?
Основная часть российских резервов, на 190 млрд евро, заблокирована в депозитарии Euroclear. Американцам проще занимать жесткую позицию, учитывая, что в США заморожено лишь $5 млрд, считают в ЕС. «Им рисковать особо нечем», — говорит европейский дипломат.
Между тем министр экономики и финансов Италии Джанкарло Джорджетти на встрече «двадцатки» заявил, что будет «сложно и затруднительно» найти законные основания для конфискации. Его французский коллега Брюно Лё Мэр высказался еще более однозначно: таких оснований не существует.
Есть еще несколько факторов, которые сдерживают европейцев. В Германии, например, опасаются (хотя юристы и не видят для этого оснований), что захват российских резервов откроет путь подателям претензий в связи с ущербом от ее действий во время Второй мировой войны.
Кроме того, Москва пообещала ответить на конфискацию резервов аналогичными мерами. По данным чиновников ЕС, у европейских инвесторов в российском Национальном расчетном депозитарии заморожено 33 млрд евро, пишет FT. Государство может начать забирать выплаты по заблокированным активам на счетах типа «С», считает Владимир Язев, управляющий инвестиционным портфелем ИК «Айгенис». Он также не исключает блокировку принадлежащих недружественным странам небиржевых активов, включая налоги, гранты и частные пожертвования.
Впрочем, российские власти и так без всякого стеснения уже конфискуют активы западных компаний, не оглядываясь ни на какие нормы международного права. Последним примером стала передача неделю назад терпящему колоссальные убытки «Газпрому» российских подразделений производителей бытовой техники Ariston и Bosch.
Залоговые планы
В Белом доме, несмотря на решение Конгресса, хотят выработать единый подход. «Мы вместе обездвижили эти активы, вместе хотели бы и придать им движение», — заявил Далип Сингх, отвечающий за международную экономику заместитель советника по национальной безопасности Белого дома.
Бельгия ранее предложила выпустить облигации или кредит под залог активов, но эту идею быстро отбросили, поскольку она снова предполагает использование самих резервов. Сейчас ЕС идет по пути использования доходов от них. После заморозки Euroclear заработала уже более 5 млрд евро (после налогов), получая и реинвестируя выплаты по купонам и от погашения облигаций. ЕС хочет пустить 90% получаемого таким образом дохода на совместную закупку вооружений для Украины, а оставшиеся средства направлять на восстановление ее экономики.
План этот, одобренный еще в феврале, вскоре должен быть принят официально. Его минус в том, что он позволяет отправлять Украине лишь около 3-4 млрд евро в год (да и эта сумма может сократиться, если Европейский центробанк начнет, как ожидается, понижать процентные ставки). Поэтому США предложили выпустить облигации или кредит под залог будущих доходов и предоставить по ним гарантии «семерки». Это позволит уже сейчас мобилизовать для Украины $50 млрд, поясняет Сингх (исходя из доходов за 15 лет).
Эту идею предполагается рассмотреть на саммите лидеров G7 в июне. Однако ЕС пока намерен идти уже проложенным путем – выделять Киеву только доход от резервов. «Мы можем думать о других действиях, но считаем, что этот путь имеет правовое обоснование», – заявил в конце апреля глава европейской дипломатии Жозеп Боррель.
Проблема с последним предложением Вашингтона в том, что непонятно, как действовать, если война закончится в ближайшие годы, считают в ЕС. Ведь облигации будут обеспечены доходами на гораздо больший срок и при этом гарантированы, что делает операцию потенциально «сложной и затратной», сказал FT чиновник ЕС. Его коллега из Берлина описывает еще одну потенциальную проблему:
Если начнутся переговоры о мире и Украина решит участвовать, может возникнуть ситуация, когда Россия потребует вернуть замороженные резервы в обмен на территориальные уступки Украине. Если эти активы будут заложены, так сделать не получится.
