Учитывая текущую ситуацию на фронте, ожидать какого-либо «переговорного» прорыва было бы крайне наивно.
Основной целью Украины в дипломатическом измерении в целом и в Давосе в частности остается формирование широкой коалиции для международной поддержки мирного плана президента Владимира Зеленского. Главное в этом плане — вывод российских войск и восстановление государственных границ Украины. Вовлекая в обсуждение глобальных лидеров и представителей различных стран и континентов, Украина стремится расширить понимание и принятие своей позиции.
Достигнута договоренность между Украиной и Швейцарией о проведении многосторонней встречи заинтересованных государств на высоком уровне для дальнейшего обсуждения путей выхода из кризиса. Президент Зеленский заявил, что Россия не будет участвовать в этих переговорах. На саммит будут приглашены только те страны, которые поддерживают территориальную целостность Украины. Саммит, судя по всему, будет следовать формату предыдущих четырех конференций «Мирной формулы», прошедших в 2023 году в Дании, Саудовской Аравии, Мальте и накануне в Давосе. В последней встрече в Давосе по Украине участвовали 83 страны, из них порядка 30 представляли Глобальный Юг.
Один из ключевых аспектов стратегии Украины в Давосе — обеспечение продолжающейся экономической и военной поддержки. Это включает в себя усилия по привлечению частных инвестиций для восстановления и обязательства по продолжению военной помощи. Присутствие крупных международных инвесторов и обсуждения вокруг экономического роста в Украине, несмотря на войну, подчеркивают это внимание.
Экономическое измерение критично, поскольку восстанавливающаяся Украина с большей вероятностью будет занимать более сильную позицию в любых будущих переговорах.
Участие стран Глобального Юга наряду с традиционными западными союзниками свидетельствует об эволюции международной перспективы конфликта. Чем шире коалиция, поддерживающая позицию Украины, тем (в идеале) больше давление на Россию для участия в значимых переговорах.
Однако этот момент представляется дискуссионным: не секрет, что среди стран Глобального Юга (или, как льстиво именует их сейчас российская дипломатия, «мирового большинства») нет единства ни по вопросам причин войны, ни по отношению к агрессору, ни по видению перспектив и условий заключения мира. Поэтому один из главных вызовов для Киева — переломить российскую пропаганду в развивающихся странах, что само по себе задача нетривиальная, учитывая давние симпатии многих стран к России как преемнице СССР и распространенный в «третьем мире» антиамериканизм.
В то же время повторяющиеся заявления западных политиков и функционеров, что война может иметь только дипломатическое завершение и Россия должна стать участником переговоров, говорят скорее о самообмане многих европейских лидеров, убеждающих себя, что Россия так же заинтересована в переговорах, как и они сами.
Встречаются и более здравые мысли насчет того, что Россия должна быть тем или иным способом поставлена в такие условия, в которых не будет альтернативы мирным переговорам. Но эти идеи не сопровождаются необходимыми для их реализации действиями, в частности, заметным наращиванием военной помощи Украине. А ведь именно реальная перспектива военного поражения может заставить Москву серьезно подойти к вопросу о мирных переговорах.
Война в любом случае завершится переговорами о мирном урегулировании, весь вопрос только в том, с каких позиций стороны будут исходить и в каких условиях будут к этому времени находиться. Пока российское руководство проявляло интерес только к переговорам о капитуляции Украины и — через это — о признании Западом своего стратегического поражения. На Западе к этому не готовы — во всяком случае на сегодня.
Впрочем, по многим параметрам в первую очередь по восприятию себя тем же Глобальным Югом как сильного и готового защищать свои принципы актора, страны западного мира — как Европа, так и США — близки к проигрышу, винить в котором им придется исключительно собственную близорукость и нерешительность.
