На излете советской власти страны соцлагеря внезапно начали засылать своих разведчиков в Советский Союз, чтобы понять, насколько серьезно русские вздумали отклониться от прежнего курса, сколько еще осталось времени на спешное достраивание социализма и каковы перспективы остаться на кормлении Москвы? Особенно усердствовала Северная Корея. Ей без СССР, казалось, не жить. И Пхеньян начал очень активно прикидываться прорабом перестройки, поддерживать совместные предприятия и открывать капиталистические бизнесы.
В Москве наиболее заметными стали ресторан «Пхеньян» и невиданный никогда для КНДР, а для СССР давным-давно невиданный рент-а-кар, прокатная фирма Rozec-car. Социалистические корейцы, сыгравшие в капиталистическую аренду автомобилей, озадачили.
Но в противовес корейской разведке КГБ внедрила своих контрразведчиков, распорядившись силами Второго главного управления имитировать бизнес. Одной из ключевых фигур Rozec-car с советской стороны стал Сергей Петров. У него оказалась подходящая биография бывшего военного в умелой дозировке антисоветизма.
Занимаясь прокатом, Петров предложил вместо разномарочного автопарка сделать ставку на одну фирму, например Mitsubishi. Но Rozec-car был не лучшим прикрытием разведки Северной Кореи, все шпионы быстро очутились под колпакам, и вкладываться в развитие проката советская сторона посчитала излишним. А идею с одномарочным бизнесом поддержала, изменив конфигурацию до уровня официального дилера и создания компании «Рольф».
У КГБ, а затем у СВР и ФСБ, разных бизнесов было очень много. Разведчики ведь всегда нуждаются и в легенде, и в валюте. И свежее направление автомобильного бизнеса контрразведке весьма приглянулось. Поэтому среди автомобильных дилеров страны очень многие компании с тех пор в реальности принадлежат ФСБ. Что со временем привело на автомобильный рынок и остальных силовиков, включая Генеральную прокуратуру. («Авилон» как раз из тех, кого включает Генеральная прокуратура.)
«Рольф» стал лучшим, научив страну цивилизованной продаже автомобилей, гарантийному обслуживанию, нормальному сервису, уважению клиента. «Рольф» определил стандарты в отрасли. «Рольф» сделал обладание автомобилем безопасным и необременительным.
Петрову и «Рольфу» многое прощалось. И депутатство, и английский директор, и собственные корейцы (на этот раз южные, из Hyundai), и умеренная оппозиционность. Сотрудник конкурирующего ведомства — ГРУ Генштаба Владимир Резун, под псевдонимом Виктор Суворов очень точно передал девиз советских силовиков: «Вход рубль, выход — два».
Петров не хуже Резуна знал, что уйти не дадут, и отход готовил долго и заранее. И чем активнее Петров отходил от дел, тем уязвимее становился бизнес, тем больше появлялось желающих прибрать «Рольф» к рукам. Ровно настолько, насколько Петров переставал быть «своим» и становился «чужим», ровно настолько остальные силовики увеличивали натиск.
Своего не трогают, чужого жрут.
Активнее всех оказался «Авилон». Включение Генеральной прокуратуры обеспечивало безопасность. В феврале 2019 года владелец «Авилона» Александр Варшавский перешел в наступление и попытался купить «Рольф», который тогда не продавался. За несогласие летом 2019 года против Сергея Петрова и топ-менеджеров «Рольфа» было возбуждено уголовное дело, объявлена требуемая сумма отката и взят в заложники член совета директоров Анатолий Кайро.
Петров скрылся в Австрии и защитился намерением о сделке с холдингом «Ключ-авто». Заложник Кайро получил 8,6 лет колонии.
Владимир Путин подписал указ о раскулачивании Сергея Петрова и передаче «Рольфа» Росимуществу. Росимущество тут же назначило генеральным директором Рольфа заранее заготовленного операционного директора «Авилона» Алексея Гуляева.
«Авилон» давно мечтал получить «Рольф». Путин его отобрал у Петрова и подарил Варшавскому. В произошедшем сильнее всего удивил Путин, оказавшийся на подхвате у Генеральной прокуратуры, которая обслуживает интересы торговца автомобилями.
