Десятки людей собрались у могилы Евгения Пригожина в воскресенье, чтобы почтить память покойного главы российских наемников на 40-й день со дня его гибели в авиакатастрофе.
Несколько автомобилей с флагами «Вагнера» и девизом «Кровь, Честь, Родина, Мужество» были припаркованы перед воротами Пороховского кладбища на окраине Петербурга. Поклонники «Вагнера», многие из которых были в кепках и футболках с логотипами группы наемников, возложили цветы к надгробию Пригожина.
На церемонии также присутствовали нынешние и бывшие бойцы «Вагнера» в военной форме. У некоторых на лицах были повязки, а у кого-то следы ран, полученных в бою.
«Я чувствую себя опустошенным, — говорит Игорь, 20-летний боец Вагнера, выкуривая сигарету возле кладбища. Он только что возложил цветы к могиле Пригожина. — Он был настоящим героем, который не боялся говорить правду о проблемах. Теперь такого человека больше нет».
Пригожин, его близкий соратник командир Дмитрий «Вагнер» Уткин и еще восемь человек погибли в авиакатастрофе 23 августа в Тверской области между Петербургом и Москвой. Обстоятельства катастрофы остаются неясными. Хотя российские власти возбудили уголовное дело, расследование пока не принесло никаких результатов. Эта непрозрачность породила теорию о том, что смерть Пригожина была организована высшим руководством России, которое считало бывшего союзника Кремля предателем после его неудавшегося вооруженного восстания против высшего руководства российских Вооруженных сил в июне.
«Это сделали власти, я уверен на 100%, — говорит 57-летний Андрей, сторонник Вагнера, который тоже пришел к могиле Пригожина. — Они предали и его, и народ России», — продолжил он. Кремль отрицает свою причастность к авиакатастрофе, называя такие предположения «абсолютной ложью».
Многие сторонники Пригожина надеются, что его смерть была инсценировкой и что он и другие вагнеровские лидеры еще живы. «Пригожин и Уткин не полетели бы одним рейсом, — говорит 35-летняя Анна, пришедшая на кладбище со своим маленьким сыном. — Мы не хотим верить, что они мертвы».
«Мы не видели его тела, и нет никаких доказательств того, что он сел в этот самолет», — согласился Александр Колос, предприниматель и сторонник «Вагнера». The Moscow Times ранее сообщала со ссылкой на российских чиновников, что Кремль обеспокоен растущей популярностью Пригожина после мятежа и что это побудило власти держать его похороны в секрете. Тем не менее, связанные с «Вагнером» телеграм-каналы анонсировали церемонии памяти Пригожина и Уткина по всей стране.
В Петербурге люди также возложили цветы к импровизированным уличным мемориалам перед Центром Вагнера, бывшей штаб-квартирой группы, и баром «Патриот», принадлежащим Пригожину, где проходили встречи его сторонников и других провоенных деятелей. По данным СМИ, мать Пригожина Виолетта и его сын Павел посетили могилу бизнесмена вместе со священником, который совершил заупокойный молебен.
Будущее группы «Вагнера» остается неопределенным. Многие аналитики считают, что ЧВК перестанет существовать как автономная организация, а ее бойцы будут поглощены другими воинскими частями под контролем Минобороны. На прошлой неделе Путин был показан разговаривающим с бывшим командиром Вагнера Андреем Трошевым; президент приказал сформировать «добровольческие отряды» для войны в Украине.
По данным связанного с Вагнером телеграм-канала Grey Zone, сын Пригожина Павел ведет переговоры о возвращении подразделений Вагнера в Украину в составе Росгвардии. Как отмечают украинские источники, разрозненные группы бойцов Вагнера уже вернулись на фронт и сейчас действуют в районе Бахмута. «Сейчас ничего не ясно, ждем новостей от командиров», — говорит молодой боец «Вагнера» Игорь, пришедший на Пороховское кладбище.
Некоторые наемники полагают, что группировка продолжит действовать как отдельная военная сила даже после смерти Пригожина. «Будьте уверены, что „Вагнер“ никогда не окажется под контролем Министерства обороны», — считает другой бывший боец ЧВК, пожелавший остаться неизвестным.
«Вагнер будет продолжать работать, как всегда», — соглашается Андрей, наемник Вагнера, также известный под позывным «Шаляпин». «Я вернусь в бой, как только выздоровею», — продолжает он, имея в виду свою руку в гипсе. Будет ли это в Африке, в Украине или где-нибудь еще, для него не имеет значения: «Я пойду туда, куда мне скажут».
