Обвиняемый — священник Иоанн Бурдин, один из тех ярких, немолчащих священников, которые даже оказавшись в одиночестве, стараются говорить правду, быть честными хотя бы перед самими собой.
Он был одним из первых, кто еще в самом начале войны произнес с амвона антивоенную проповедь. И первым из священников, кто был вызван в суд по доносу прихожан и оштрафован на 35 тыс. рублей по статье за дискредитацию Вооруженных сил.
Вскоре он ушел заштат и открыл телеграм-канал «Маран Афа» (это фраза из Послания апостола Павла к Коринфянам, которая чаще всего переводится как «приди, Господь наш!»), в котором публиковал свои размышления на самые разные темы — от евангельских до актуальных церковных событий.
Но таким активным и популярным церковным публицистам даже в глубокой костромской глубинке не спрятаться от ока Саурона. Как бы ни был дружелюбно настроен местный епископ к священнику, когда приходит властный окрик из Москвы, ему остается только взять под козырек и исполнять. Хорошо известно, что патриарх Кирилл бесцеремонно вмешивается во внутренние дела любых епархий — на территории России или за ее пределами.
Кострома, конечно, не исключение.
Но надо сказать, что церковный суд в Костроме под председательством протоиерея Николая Несмелова оказался не столь жесток и беспощаден, как московский церковный суд месяц назад (когда был лишен сана священник Иоанн Коваль, заменивший слово победа словом мир в молитве) и предложил архиерею утвердить не «высшую меру» (лишение сана), а минимальное по нынешним временам наказание — запретить о. Иоанна в служении до «принесения покаяния». Собственно, о. Иоанн и так уже был запрещен, только устно, без всяких документов.
Если архиерей согласится с решением суда, возникнет патовая ситуация: с одной стороны, сана не лишили, и это уже хорошо, но с другой, «покаяние» в данном случае следует понимать довольно однозначно: как полное подчинение церковной иерархии, не только административное, не только идеологическое, но и духовно-нравственное. Для демонстрации лояльности неминуемо в какой-то момент придется называть черное — белым, а зло — добром. Так уж теперь устроена жизнь в РПЦ.
Не думаю, что о. Иоанн на это когда-либо пойдет. И это значит, что запрет в служении — это надолго.
Конечно, совершенно смехотворны обвинения, которые из обширной московской разнарядки выбрали для о. Иоанна костромские судьи. Обвинять его открыто в «ереси пацифизма» не решились — слишком громкий резонанс возник после первой публикации «московского черновика», который по неопытности костромской церковный суд не сумел сохранить в тайне.
Иеромонах Никон (Касярум), секретарь суда, перечислил три пункта обвинения:
1) отрицание святости и спасительных сил реальной исторической Поместной церкви (Русской православной церкви), как следствие, отрицание единства со Святой кафолической Христовой церковью (Мф. 16:18);
2) неприятие соборного действия церкви по канонизации святых и сомнение в святости некоторых святых (святой блаженной Матроны Московской, святого благоверного князя Димитрия Донского и др.), пользующихся всеобщим почитанием;
3) деятельность, сеющая недоверие к церкви в среде верующих, и как следствие, направленная на отторжение верующих от Христовой церкви.
Все три аргумента — чисто идеологические, ни к вероучению, ни к богослужению прямого отношения не имеют. Обвинения говорят о том, что миф, на котором строится нынешняя легитимность РПЦ, трещит по швам.
Чуть подробнее про обвинения:
- «Отрицание святости… исторической Церкви» — глубокий кризис, в который прогрузилось современное православие в России при патриархе Кирилле, и про его крайне неудачное патриаршество в целом;
- С «неприятием канонизации» все тоже более менее понятно: Матрона Московская — исключительно коммерческая канонизация (слишком уж много народа к ее могилке ходило, и РПЦ надо было прибрать к рукам этот стихийный культ), Дмитрий Донской — чисто политическая;
- «деятельность, сеющая недоверие к Церкви» — честный разговор на человеческом языке, готовность отвечать на острые вопросы, не отталкивать тех, кто не говорит на «языке церковного благочестия».
Реакция церковных властей — отчаянная попытка спасти положение и заставить всех считать, что авторитет Церкви Христовой и авторитет «официальной церкви» патриарха Кирилла — это одно и то же.
Увы, уже давно это совершенно разные вещи. И признание этого факта становится просто признаком здоровой религиозности, честной и искренней веры, здравого смысле в конце концов.
Никакие суды, никакое угрозы, никакие «московские методички» не смогу изменить положение дел. Московская патриархия сделала еще один шаг на пути к окончательному историческому краху. РПЦ Кирилла — это Силоамская башня.
Важно помнить этот пример и не забыть отойти в сторону, когда башня будет падать. Можно отойти и заранее, чтоб ненароком не придавило.
