Представьте, что вы возглавляете одну из многих стран, оказавшихся между США и Китаем.
Ваша страна — в Юго-Восточной Азии. Ей нужна китайская торговля, но она считает Пекин слишком своевольным и непредсказуемым. Она обращается к Америке за безопасностью и технологиями, но не доверяет Западу.
Ее собственную политическую модель трудно оценить по шкале от либеральной до авторитарной. И ваша внешняя политика — избегать выбора между двумя сверхдержавами до тех пор, пока это не станет абсолютно необходимо. Или пока не станет совершенно ясно, какая лошадь сильнее.
Как эта нация будет относиться к поддержке Америки Украиной?
Во-первых, будет задаваться вопросами. Оказали ли бы США столько помощи небелой стране. Где была эта забота о суверенитете 20 лет назад в Ираке.
Такая страна будет обходить или игнорировать санкции. Но в конце концов она не сможет игнорировать тот факт, что США готовы сократить свой арсенал, чтобы вооружить страну, перед которой у них нет формальных обязательств по защите. И в итоге сдержать такую военную мощь, как Россия, более чем на год.
Сейчас НАТО под руководством США больше, чем в начале войны. Европейские государства признали, что Вашингтон был прав, настаивая на увеличении своих оборонных бюджетов в последние десятилетия. Значение Америки как экспортера энергоносителей возросло по мере того, как те же самые союзники отказываются от российского ископаемого топлива.
Получается, что поддерживая Украину, США не просто поступают правильно. Они укрепляют свои долгосрочные позиции в Азии. Удивительно, что так много американских консерваторов этого не видят. Даже те, кто хочет помочь Украине, предлагают ложный компромисс между конфронтацией с Россией и «настоящим» вызовом со стороны Китая. Среди них бывшие чиновники министерства обороны (Элбридж Колби) и вероятный 47-й президент (Рон ДеСантис).
Да, поддержка Украины сопряжена с издержками. Оружие, отправленное на передовую, недоступно для использования где-либо еще. Но арсенал со временем можно пополнить. Что труднее восполнить по желанию, так это предполагаемое влияние Америки, в зоне, которую мы называем «Индо-Тихоокеанским регионом».
Война в Украине — это 14-месячная демонстрация преимуществ США. Твердость воли Америки, качество ее интеллекта, мощность ее техники и прочность союзов сейчас очевиднее, чем когда-либо.
Без этой войны последним ярким впечатлением, которое Америка оставила в мире, был бы неудачный выход из Афганистана.
Материальное соперничество между США и Китаем дополняется идеологическим. И здесь война тоже улучшила положение Америки. Она дискредитировала представление о том, что автократии обладают первобытной хитростью, которой не владеют легкомысленные жители Запада. Просчеты России в Украине остановили импульс, который автократии до 2022 года представляли как неумолимую волну будущего.
Представьте себе последствия для США в Азии, если бы прошедший год прошел по-другому. Если бы Украина (которую Америка признает как государство) пала, чего будет ждать Тайвань (которого она не признает)? Насколько безопасно теперь будут чувствовать себя даже явные союзники США?
Конец суверенной Украины рассматривали бы вместе с финансовым крахом 2008 года и фиаско в Ираке как доказательство того, что либерализм потерял силу.
Любой может посмотреть на Китай, увидеть, что он более населен, чем Россия, и объявить его настоящей проблемой. Это не анализ, а только арифметика. Вопрос в том, как именно конкурировать с Китаем, и многое зависит от того, как заручиться поддержкой большего числа стран.
Многие в Вашингтоне всегда надеялись оторвать Россию от Китая, помня о холодной войне, когда удалось посеять между ними раздор. Но китайско-советский раскол начался более чем за десять лет до того, как Ричард Никсон посетил Китай. Это был сначала доктринальный раскол между марксистами, а затем более земной — по поводу того, была ли Индия другом или врагом.
Но какими бы ни были отношения России и Китая, сейчас противостоять одному из них — значит противостоять и другому.
Перевод публикации The Financial Times.
