Русскоязычные составляют, по последним данным, около 24 % населения Эстонии. Вопреки стереотипам, только пятая часть из них пребывает в статусе негражданина, остальные способныоказывать непосредственное влияние на политическое развитие страны, голосуя на выборах. А если учесть, что «неграждане» тоже обладают избирательным правом, пусть и не на национальном, а на муниципальном уровне, то значимость «русского фактора» в политике Эстонии сложно переоценить.
В соседней Латвии русских примерно такая же доля, как и в Эстонии; примерно 10% населения Латвии – неграждане, русскими негражданами себя заявляет 6,5%. В Литве русских – всего 5%, и они в основном имеют литовское гражданство.
Эстония на кону
«Значимые другие» в лице России, ЕС и НАТО всегда играли роль в определении предвыборной повестки, но после 24 февраля эти пункты приобрели системообразующее значение. Проблема существования в стране крупного русскоязычного меньшинства теперь усугубилась действиями его kin state, Российской Федерации, в Украине – однозначно осуждаемыми большей частью населения Эстонии. На новый уровень выходит дискуссия о моделях этнической политики и строительства национального государства, которая вновь, как и три десятилетия назад, приобретает характер экзистенциальной: и правда, сейчас участники споров зачастую считают, что на кону само существование Эстонии.
Насколько успешным оказался проект «гражданской нации для всех»? Проект этот сначала был лишь одним из нескольких вариантов нациестроительства, с которым выступал в начале 1990-х годов Народный фронт, и подразумевал наделение гражданством всех жителей Эстонии, находящихся на её территории на законных основаниях. Однако тогда победу одержал проект, предлагавшийся Комитетами граждан Эстонии, основанный на принципе континуитета, - гражданство автоматически получили только те, у кого оно было на момент включения Эстонии в состав СССР в 1940 г., и их потомки. Тем не менее, в эстонском обществе не прекращалась дискуссия о том, как жить вместе двум этноязыковым сообществам. И в последнее десятилетие дискурс политической элиты начал склоняться к модели «гражданской нации», полноправными членами которой стали бы все «эстоноземельцы» (eestimaalased). Знаковым стало в этом отношении новогоднее обращение Керсти Кальюлайд 31 декабря 2018: президент Эстонии тогда акцентировала в своей речи значимость гражданского единства независимо от этнической принадлежности. Иная, этнократическая модель, при которой полноправное участие в политике зарезервировано (как правило, неформально) за «титульной» этнической группой, в современных условиях считается анахронизмом и «пощёчиной общественному вкусу».
Партийный расклад
В Эстонии сравнительно немного политических партий, и большая часть из них уже давно имеет свою лояльную аудиторию. Социал-демократы и центристы традиционно «отыгрывают» умеренно левую повестку (при том, что у центристов долгое время был имидж «русской партии», от которого они уже несколько лет пытаются избавиться). Аудитория «Отечества» - умеренные правые консерваторы, Партия реформ и «Эстония-200» – либеральный центр. В общем-то, особых сюрпризов от этих игроков ждать не стоит, и выборы-2023 – не исключение. В наиболее «интересном» положении находится Эстонская консервативная народная партия (EKRE) – правые популисты, и ранее активно эксплуатировавшие межобщинное напряжение. В отличие от вышеназванных партий, популисты всегда находятся «в активном поиске» своего избирателя, и с момента своего образования в 2012 г. EKRE удавалось «отгрызть» куски электората от более традиционных соперников, в особенности от «Отечества» (которое до 2018 г. называлось «Союз Отечества и Res Publica») и центристов. Но для успешного «отгрызания» риторика такой партии должна быть очень гибкой, подстраиваться не только под малейшие изменения новостного фона, но и под предпочтения различных групп населения.
Выступления руководства и рядовых членов EKRE, с одной стороны, были весьма негативны по отношению к гражданам неэстонского этнического происхождения. Из примеров недавнего времени можно вспомнить двусмысленные высказывания Марта Калласа, председателя фракции EKRE в Таллиннском горсобрании, назвавшего «человеческим сбродом» не то всех русскоязычных страны, не то лишь «защитников Бронзового солдата». Ну и, конечно, приходит на ум круглый стол, состоявшийся в Рийгикогу в 2015 г., на котором председатель парламентской фракции EKRE Мартин Хельме (с 2020 г. – председатель всей партии) заявил: «эстонцем может быть назван каждый, у кого один из родителей или бабушек, дедушек – эстонец», а иначе «ты не эстонец, а просто хорошо ассимилированный иммигрант».
На двух стульях
С другой стороны, дискурс правых популистов, как мы уже сказали, весьма адаптивен и готов «переварить» практически любые компромиссы при условии, что они принесут больше голосов избирателей. EKRE рассматривала русскоязычный электорат, традиционно воспринимаемый как достаточно консервативный, в качестве потенциальных союзников – по крайней мере, в вопросах «борьбы» с миграцией из стран Азии и Африки и с ЛГБТ-повесткой. Посему официальные лица партии часто делали широкие примирительные жесты в адрес русскоязычной общины, утверждая, что однозначно разделяют «местных» русских и российское государство. В этих же целях представителей «русской» общины включали в предвыборные списки кандидатов и даже в партийное руководство. Доходило и до курьёзов: так, EKRE стала единственной партией, оштрафованной за несоблюдение языкового законодательства, ибо предвыборную агитацию в Нарве в 2021 г. она вела только на русском языке.
Желание «усидеть на двух стульях» заметно и в отношении происходящего в Украине: к примеру, в марте 2022 г. новостной портал EKRE распространил не соответствующую действительности новость о массовой драке между русскими и украинцами в Тарту, а в январе 2023 г. член EKRE Всеволод Юргенсон принял участие в дискуссии, посвящённой «украинизации Эстонии». Впрочем, уже через несколько дней господина Юргенсона исключили из партии за «ущерб имиджу EKRE» - в частности, он публично назвал Владимира Зеленского наркоманом. В том же январе кандидат в депутаты от EKRE Варро Вооглайд призвал к улучшению и потеплению российско-эстонских отношений: однако же и его высказывания были дезавуированы руководством партии. На самом деле, такие неоднозначные шаги и поступки сигнализируют не столько о двусмысленной позиции самой партии (которая однозначно осудила действия России), сколько о том, что среди её избирателей и членов остаётся немало тех, кто по привычке видит в России оплот «здравого консерватизма» (не зря же российские власти столь упорно трудились над созданием такого образа!) и не придаёт значения международной повестке.
***
После февраля-2022 вопрос об отношении к русскоязычным – как к «таким же эстоноземельцам» или же как к «пятой колонне Путина» - приобрёл новое звучание. Политическая обстановка в последние годы меняется с огромной скоростью, поэтому говорить, что парламентские выборы 2023 г. определят дальнейшее развитие эстонской этнополитики и нациестроительства, невозможно. Но однозначно можно сказать, что эта кампания станет (и уже стала) знаковой с точки зрения перспектив межобщинного взаимодействия.
