Если за первые полтора месяца войны было введено пять пакетов санкций, то введение остальных четырех пакетов растянулось еще на 8 месяцев. Если пытаться объяснить читателю механику введения санкций, то быстро это сделать не получится. Критерии их введения, объекты санкций и логика выработки таких решения, — все это недоступно для широкой публики.
Стоит напомнить, что введение санкций — политический акт, который по умолчанию ставит целью изменить политические решения или поведение элит. К сожалению, есть много примеров того, как введение жестких ограничений в отношении менее устойчивых по сравнению с Россией режимов не смогло повлиять на смену власти или даже корректировку политического курса этих стран: против Николаса Мадуро в Венесуэле, Фиделя Кастро на Кубе, Александра Лукашенко в Беларуси, Башара Асада в Сирии, иранских элит — неполный список режимов, которые десятилетиями продолжают существовать после объявления западных санкций.
Зачем нужны санкции
Главная цель санкций, введенных в ответ на ввод российских войск в Украину — не наказание правонарушителей, не месть в виде изъятия активов олигархов, не поиск средств на восстановление разрушенной Украины, а изменение поведения российской элиты.
Какое это изменение? На уровне официальных документов США, определяющих точку отсчета для снятия санкций, выдвигаются несколько условий: Россия достигла соглашения о выводе российских войск и прекращении военных действий в Украине, которое принимается свободным и независимым правительством Украины; Россия больше не представляет непосредственной военной угрозы ни для одной организации — члена НАТО и признает право народа Украины самостоятельно и свободно выбирать свое собственное правительство. Разумеется, завершение войны не ведет к автоматическому снятию санкций. Но это краеугольный камень, к которому апеллируют все стороны конфликта.
Казалось бы: что тут непонятного, заканчивайте войну, и санкции будут сниматься! Однако представители российской элиты, а к ней обычно приписывают олигархов и высокопоставленных чиновников, растерянно разводят руками. Оказать влияние на завершение войны или хотя бы подтолкнуть к ее завершению они не могут.
Михаил Фридман в интервью Bloomberg сетовал на непонимание властями ЕС возможностей российской элиты в части влияния на решения Кремля:
Если власти в ЕС считают, что из-за санкций я могу подойти к Путину и сказать ему, чтобы он прекратил войну, и это сработает, то, боюсь, у нас у всех большие проблемы. Значит, те, кто принимают решения, ничего не понимают в том, как устроена Россия.
В качестве еще более иллюстративного примера можно привести свежую историю. В новый список санкций США попали 30 губернаторов, включая 36-летнего калининградского губернатора Антона Алиханова, который точно не напоминает человека, которому по силам остановить войну.
Ожидаемые и одобряемые действия от российской элиты в реальности же нигде не артикулированы. Единственным и понятным инструментом снятия санкций по-прежнему остается суд, который из-за общественного мнения в Европе и США маловероятно встанет на сторону россиян, находящихся под санкциями.
Управление ослом
А можно ли что-то предложить взамен этого растекающегося облака условий снятия санкций с российской элиты? В международной политике, равно как и бизнесе, рациональные акторы должны взвешивать свои издержки и выгоды от любого соглашения. Переговоры эффективны исключительно тогда, когда помимо возможных издержек в виде негативных последствий есть выигрышные сценарии, включающие те компромиссы, которые каждая сторона может реализовать.
Другими словами — это подход «кнута и пряника», в английском языке «stick and carrot», где оба предмета используют для управления упрямым ослом: за правильное поведение осла вознаграждают морковкой, а за неправильное — наказывают палкой. И если разбираться, то палка в санкционной политике присутствует: арест активов, запрет на въезд. А вот правильного поведения, ожидаемого от российских элит, просто не существует. Более того, даже сформулировать, каким должно быть социально одобряемое поведение российских элит, западные страны не могут. Морковку для осла придумать забыли.
С чего можно было бы начать в придумывании морковки? Сама видимость механизма снятия санкций для элит — это возможность планировать свое будущее. Создание государственной рабочей группы США и Европейского союза, которая будет готова «купить семена, посадить и начать поливать морковку», то есть заняться уточнением условий снятия санкций с элит, — это уже достаточно много для принятия решения конкретным подсанкционным лицом. Социально одобряемые действия, которых ожидают от российских элит, — это не только отказ от агрессивной риторики, разжигающей войну, но и поддержка российской независимой журналистики и некоммерческих организаций, которая не обязательно должна быть публичной.
Переговорной точкой в межгосударственном диалоге западных партнеров с российскими властями, точно уже после завершения войны, может стать возвращение к разговору о создании зоны свободной торговли с ЕС и упрощении визового режима для граждан РФ. Последняя морковка точно найдет поддержку со стороны российских граждан. Готово ли будет к таким предложениям европейское сообщество — гораздо более значимый вопрос.
Чьи деньги
Говоря о санкциях, трудно обойти тему замороженных активов, в том числе российских государственных резервов. Обсуждение их будущего до окончания войны не представляется сколько-нибудь оправданным. Вопрос их будущего туманен.
Пока на эти активы только два явных претендента, — Украина и Россия. На международном уровне желание поддержать украинские власти, направив все арестованные и замороженные активы на восстановление Украины, наталкивается на юридические сложности. То есть окончательного решения по этим деньгам еще не принято, а следовательно, они тоже могут стать морковкой для российских элит, которые, например, согласятся с идеей еврокомиссара по вопросам юстиции и верховенства права Дидье Рейндерса: добровольно начать восстанавливать Украину.
Но случаев конфискации государственных резервов других стран тоже хватает: например, власти США направили на компенсацию жертвам терроризма активы центрального банка Афганистана.
