Население оккупированного Россией Херсона в начале прошлого месяца заметило нечто странное: некоторые веб-сайты и социальные сети стали недоступны, как и в России.
Вскоре выяснилось, что трафик местного провайдера «Херсонтелеком» постоянно перенаправлялся через малоизвестного интернет-провайдера Miranda на российские сети связи. В этом месяце цензура усилилась — Miranda заблокировала доступ к Google, а также к YouTube, Viber и Instagram.
В России о «Миранде» никто никогда не слышал, да и клиентов у компании там нет. Это потому, что у этого интернет-провайдера особая цель — предоставлять услуги связи в Крыму после того, как полуостров был оккупирован Россией.
После аннексии большинство крупных российских корпораций избегали открытия офисов в Крыму, опасаясь санкций. Но кому-то нужно было работать на оккупированных территориях, и решение было найдено — создать новые крымские предприятия.
Российские власти не могли позволить этим новым предприятиям полагаться на местные таланты — им нужны были опыт и управленческие навыки российских специалистов. А это означало, что российские менеджеры оказались перед личным выбором: переезжать ли в Крым.
Одним из тех, кто сделал этот выбор, был Иван Зима, в то время 43-летний вице-президент «Ростелекома», который согласился помочь запустить оператора связи в Крыму.
История Зимы — ключ к пониманию современной России, потому что без таких людей, как он, система не работала бы. Он критический винтик в авторитарной машине, и есть тысячи других, таких же, как он, наемных работников, в равной степени лишенных политической мотивации и гордящихся достижением стоящих перед ними целей.
Зима — не политический назначенец и не прокремлевский активист. В середине 1990-х он окончил Иркутский государственный технический университет по специальности «радиоинженер» и быстро понял, что телекоммуникациям суждено стать процветающей отраслью в России. Это был год, когда министр связи России Владимир Булгак, тоже радиоинженер по образованию, осуществил самый важный проект в своей жизни. За три года более 70% всех междугородных телефонных станций России были заменены на цифровые с использованием оборудования западного производства, а 2000 аналоговых международных номеров заменены на 66000 цифровых.
Булгак понимал, что Россия отчаянно нуждается в современных средствах связи, а местная промышленность не может их обеспечить. Покупка иностранной техники в обход старых советских заводов помогла потребителю, но цена была велика — многие отечественные производители разорились, оставив тысячи сотрудников без работы. Тем не менее к 1995 году в России была современная национальная отрасль связи, в которой доминировал «Ростелеком», контролируемый государством. Спустя три года в компанию в качестве ведущего инженера пришел молодой Иван Зима. Он был амбициозен и много работал. В середине 2000-х получил степень MBA в университете связи в Москве.
За несколько лет Зима дослужился до старшего вице-президента «Ростелекома» по развитию сетей связи и заработал репутацию хорошего инженера.
Но к 2011 году роль развития сети связи в «Ростелекоме» означала несколько вещей, в том числе роль в обеспечении переизбрания Владимира Путина. Московские протесты того года были спровоцированы массовыми фальсификациями на выборах в Государственную Думу. Правящая партия «Единая Россия» беззастенчиво жульничала, и ее поведение широко освещалось журналистами и активистами по всей стране.
В 2012 году были назначены президентские выборы. Чтобы успокоить протесты, Путин пообещал установить видеокамеры на избирательных участках по всей стране, чтобы за избирательными участками можно было следить в режиме онлайн из любой точки мира. Политически чувствительная задача была возложена на «Ростелеком», а внутри компании исполнить обещание Путина выпало Ивану Зиме. Он взял на себя задачу и быстро установил камеры по всей России — как раз к выборам.
У Зимы не брали интервью, поэтому трудно понять, что творилось у него в голове. Возможно, он объяснил себе, что просто разработал технический проект, чему и обучают инженера. А может быть, он сказал себе, что помог сделать выборы прозрачными.
В конце концов, все знали, что, хотя «Единая Россия» была непопулярна и ей нужно было фальсифицировать выборы в Думу, чтобы победить, Путин был по-настоящему популярен. Зима просто помог ему вернуться в Кремль.
Это был первый крупный политический проект Зимы, и вскоре за ним последовали и другие. Второй проект был еще дороже сердцу Путина. Зиме было поручено построить магистральную телекоммуникационную систему для Олимпийских игр 2014 года.
Опять же, на первый взгляд не было ничего плохого в строительстве телекоммуникационной сети для Олимпийских игр. Но это был личный проект Путина, а в странах с такими режимами, как Россия, Олимпийские игры никогда не связаны со спортом, а всегда связаны с демонстрацией силы и политикой. Игры в Сочи также требовали огромных усилий со стороны российских служб безопасности, но, возможно, Зима считал, что не его дело подвергать сомнению аппаратное обеспечение, установленное спецслужбами в его сети.
Однако поддерживать притворство становилось все труднее, и третий проект сделал это совершенно невозможным. В апреле 2014 года «Ростелеком» объявил о планах открыть филиал в недавно оккупированном Крыму и инвестировать 15 миллиардов рублей (около 250 миллионов долларов) в развитие сети под руководством своего нынешнего вице-президента. Вскоре после этого «Ростелеком» передумал из-за страха перед санкциями Запада, и вместо него был запущен новый оператор. Она называлась «Миранда-медиа», и Зима ушел из своей материнской компании, чтобы стать генеральным директором новой.
В течение пяти лет, с 2014 по 2019 год, Зима руководил «Мирандой-медиа», крупнейшим оператором связи на оккупированном украинском полуострове.
В 2019 году ему, наконец, разрешили вернуться на материковую часть России, и «Ростелеком» вновь взял его на работу вице-президентом, отвечающим за телекоммуникации в большом Поволжье. Он снова начал подниматься по карьерной лестнице и в январе снова получил повышение; на этот раз он возглавил цифровые проекты «Ростелекома» — это видеонаблюдение, транспорт и жилищно-коммунальные услуги. Это звучало как мечта инженера — применение цифровых решений практически во всех сферах жизни с почти неограниченным бюджетом в такой огромной стране, как Россия.
Не в первый раз в дело вмешалась политика (и Путин). В феврале российский лидер начал полномасштабную войну с Украиной, и Зиме снова позвонили из Кремля. 11 мая Зима возобновил свою работу в качестве генерального директора Miranda-media.
Но новая Миранда не была прежней. У него появилась миссия по расширению своей деятельности на оккупированные Россией территории на юге и востоке Украины, включая введение российской слежки и цензуры.
По сути, Иван Зима стал одним из ключевых игроков оккупационной администрации.
Когда мы исследовали нашу книгу «Красная паутина» и в последующие годы, мы вели бесчисленные беседы с русскими инженерами, участвовавшими в разработке технологий наблюдения, и пытались понять, почему они не интересовались тем, как это используется. Они всегда повторяли один и тот же аргумент: «Если правительства подслушивают разговоры людей, это не вина микрофона».
Существовало глубокое убеждение, что они не несут никакой ответственности за свои действия. Мы пришли к выводу, что это произошло потому, что инженерное образование в Советском Союзе было сосредоточено на технических вопросах, без внимания к человеческим, этическим и моральным вопросам. Инженеры должны были обслуживать советский военно-промышленный комплекс. Российское инженерное образование так и не было реформировано после распада Советского Союза — и в конце концов, оно выпускает очень хороших инженеров.
И теперь, когда Кремль ведет крупнейшую за последние десятилетия агрессивную войну, а эти инженеры помогают установить репрессивный оккупационный режим, инженеры страны делают то, что им говорят; этих мужчин и женщин научили никогда не смотреть на широкую картину.
Зима, яркий пример этого ключевого типа технократа, специалиста по развитию сетей, сейчас занят закрытием этих сетей, чтобы Google и Instagram были недоступны для широких масс страны.
Советское наследие все еще живо, и оно смертельно опасно.
Материал был впервые опубликован в Center for European Policy Analysis (CEPA).
