Путинскую систему нельзя усовершенствовать, реформировать, модернизировать, даже просто нормализовать. Она ведет к разрушению России. Если и есть система анти-Россия – это путинизм. Если и есть символ антипатриотизма, забвения и извращения корневых основ нации – то это путинская элита.
Между государством и народом нельзя ставить знак равенства. Но путинизм ведет к тому, что государство-изгой превращает и своих граждан в народ-изгой.
Никто лучше самих россиян не знает, что загнанный в угол автократ становится еще опаснее – для мира, но прежде всего для самих граждан России. Артиллерия бьет по своим не только к Западу от российских границ, но и внутри них.
Путин убил историческую правоту нации, основанную на священной памяти о Победе 1945 года. Путинская власть защищалась этой памятью как историческим щитом. Но после того, как она стреляла по Киеву и Харькову, этот моральный щит она потеряла. И спекуляции на Победе кажутся особенно циничными.
Это не Украина нуждается в вымышленной «денацификации», это Россия нуждается в настоящей десталинизации. Работа с трудным прошлым не была проделана, и теперь это прошлое разрушает нацию, ее самосознание, ее самоидентификацию. Остается одно оборонное сознание и ощущение осажденной крепости со стокгольмским синдромом по отношению к ее коменданту.
Когда страна, претендующая на ведущую роль в пусть и воображаемой, но империи, бьет снарядами по своим, даже воображаемая империя исчезает. У настоящей империи должна быть мягкая, а не жесткая сила. Удары по Киеву – окончательное уничтожение права на самолегитимацию за счет памяти о Великой Отечественной войне. Впрочем, этот режим никогда и не имел на это права. Народ имел, а режим – нет.
«Высокоточное» попадание в Бабий Яр имеет символический смысл – какой уж тут «неонацизм». Военные, ухитрившиеся попасть в Бабий Яр, могут столь же «высокоточно» ударить и по Чернобылю.
Союзники России теперь – армия и флот, Эритрея и Северная Корея. Политическое и экономическое самоубийство путинского режима – это и есть низведение России до Северной Кореи. При молчаливом трусливом согласии элит.
Выяснилось, что российской экономики не существует вне экономики мировой. Никакое «импортозамещение» невозможно без мировых комплектующих и семенного фонда, контейнерных перевозок и технологического импорта. «Импортозамещения» не существует, потому что рыночная экономика, как и наука, не имеет национальности и может функционировать только как мировая.
Первое, что сделало государство после начала «специальной операции» — запретило переводить и вывозить деньги, чтобы граждане никуда не сбежали и разделили с элитами последствия их решений. Чтобы затянули пояса, а не ремни в последнем самолете, улетающем на проклятый Запад.
Путин хотел на равных говорить с мировыми лидерами, в результате с ним не разговаривает никто, он подвергается осуждению на Генеральной ассамблее ООН со стороны 141 государства мира, и даже, пожалуй, старший брат Китай смотрит на соседа с некоторой опаской.
А россиянам только и остается что «возделывать свой сад», то есть кормиться с огорода. Помощи ждать неоткуда. Артиллерия бьет по своим.
