«Вспомнить всё» и другие прозрения

В повторном прокате опять золотая классика — «Вспомнить всё» Пола Верхувена, одна из лучших экранизаций Филипа К. Дика и отличный повод вспомнить если не все (список был бы бесконечным), то несколько ключевых фильмов, сделанных под очевидным влиянием этого писателя.

Из всех великих фантастов ХХ в. Филип Киндред Дик оказался самым актуальным и востребованным сегодня. Мечты о космосе и встрече с внеземными цивилизациями остались где-то в 1960-х (или мутировали в кошмары), антиутопии устарели, зато паранойя только усугубилась; реальность становилась все менее надежной, идентичность все более вариативной; философы изобрели постгуманизм, наделив субъектностью не только человека, — и Дик был одним из первых, кто увидел новый мир таким, каким мы его знаем.

Иногда даже кажется, что он целиком этот мир и придумал.

Экранизаций Дика на удивление немного, во всяком случае по вершинам пройти можно быстро: во все списки входят «Бегущий по лезвию» (1982) Ридли Скотта, «Вспомнить всё» (1990) Пола Верхувена, «Особое мнение» (2002) Стивена Спилберга и, пожалуй, «Помутнение» (2006) Ричарда Линклейтера. Но влияние Дика на кинофантастику огромно. И часто дух писателя можно найти скорее в фильмах, не основанных напрямую на его сюжетах. А удачные экранизации, напротив, отходят от первоисточника так далеко, что становятся самодостаточными.

Но есть одно важное исключение, и это как раз «Вспомнить всё» Верхувена, картина, в которой, возможно, осталось больше подлинного Филипа Дика, чем в других адаптациях его книг. Что выглядит настоящей фантастикой, если учесть историю проекта, переходившего от студии к студии и превратившегося в «производственный ад».

Заманчиво представить, как в параллельной реальности «Вспомнить всё» экранизирует Дэвид Кроненберг, который написал около 12 вариантов сценария и сделал концепт-арт, но в конце концов отказался от постановки (и вернулся к съемкам «Мухи»), не найдя общего языка с продюсером Дино Де Лаурентисом и сценаристами Дэном О’Бэннаном и Рональдом Шусеттом, купившими права на сюжет у самого Дика еще в 1970-х. В какой-то момент Шусетт заявил Кроненбергу, что тот попросту создал «версию Филипа Дика», а на вопрос, не к этому ли они стремятся, ответил: «Нет-нет, мы хотим сделать «Искателей потерянного ковчега на Марсе». И хотя имени Кроненберга в итоге не оказалось в титрах «Вспомнить всё», его идеи в фильме остались. В сущности, все образы марсианских мутантов, прежде всего лидера сопротивления Куато, монструозного пупса, вырастающего из живота человека-носителя, выглядят воплощением кроненберговских фантазий. Но в остальном это, конечно, фильм Верхувена — брутальный, энергичный, ехидный, анархический.

Точнее, фильм Верхувена и Шварценеггера — получив главную роль и широчайшие полномочия по контролю над съемками, режиссера позвал именно он.

Герой Дика был клерком, герой могучего Шварценеггера стал рабочим. Сценарий, переписанный в итоге уже раз сорок, лишился твиста, которым заканчивался рассказ We Can Remember It for You Wholesale, но сохранил шизофреническое ощущение ненадежной, расслаивающейся реальности. В 2084 г. у Дугласа Куэйда все хорошо — простая работа на стройке, друзья, эффектная блондинка-жена (Шерон Стоун), но ему не дают покоя новости с Марса. Там неспокойно: правитель Кохаген ведет затяжную войну с повстанцами. Куэйду снятся тревожные, сладкие сны. Он на Марсе, рядом с загадочной брюнеткой (Рейчел Тикотин). Куэйда тянет на Марс, но есть решение проще и дешевле — фальшивые воспоминания о лучшем отпуске в жизни; нет, еще лучше: хотите воспоминания о секретной миссии? Адреналин и никакого риска!

Но имплантация фиктивной памяти о путешествии на Марс и миссии двойного агента будит в мозгу героя настоящие воспоминания о том, как он был двойным агентом. Куэйд вырывается, бежит, его пытаются убить, он улетает на Марс, находит загадочную брюнетку и лидера мятежников.

На Марсе все ярко и грубо. Аляповатые декорации дешевого футуристического борделя. Угловатые автомобили, как будто выехавшие со склада утилизированной бронетехники. Мутанты — дети радиоактивной помойки и фильмов ужасов категории Б. По-шварценеггеровски тяжеловесная грация боевых сцен.

Это точно снято в 1989-м и выпущено в 1990-м? Странное дело: вышедшие намного раньше «Чужой» (1979) и «Бегущий по лезвию» (1982) Ридли Скотта не устарели и до сих пор остаются стилистическими ориентирами для дизайнеров фантастического кино. Как и «2001: Космическая одиссея» Стэнли Кубрика, которая появилась в 1968-м. А фильм Верхувена выглядит архаикой, диковинным артефактом.

Или хорошо продуманной партизанской акцией: сняв голливудский блокбастер как артистический трэш, Верхувен сделал едва ли не самую стилистически точную из экранизаций Филипа К. Дика, чьи изощренно-параноидальные сюжеты аранжированы так же грубо и так же саркастично.

А никчемный ремейк 2012 г. уже справедливо забыт.

Экранизаторы Дика сталкиваются со специфическими сложностями. Его истории могут быть слишком короткими и при этом многослойными, он разбрасывал блестящие идеи, но бывал не слишком озабочен детализацией, его мозг, пришпоренный амфетаминами, работал слишком быстро, ему было не до мелочей. Идти по следам Дика значит сочинить собственный мир, который будет жить своей жизнью.

Так случилось с фильмом, который до сих пор считается лучшей экранной адаптацией Дика, — «Бегущим по лезвию» Ридли Скотта, вышедшим в 1982 г. и ставшим не просто классикой, но источником бесконечных заимствований. По большей части уже не имеющих отношения к литературной основе — роману «Снятся ли андроидам электрические овцы?», герой которого, детектив Рик Декард, охотится на репликантов, внешне неотличимых от людей и объявленных на Земле вне закона. Соединив новые технологии с гнетущей атмосферой нуаров середины прошлого века, авторы фильма создали кинематографический канон, который используется в фантастике до сих пор.

В сиквеле, снятом визионером нового века Дени Вильневом, сюжет кажется уже просто предлогом для грандиозной инсталляции. Там все так же идет серо-зеленый дождь, унылый и бесконечный, под которым жмутся обитатели перенаселенного Лос-Анджелеса, с высоты похожего на циклопическую микросхему. На фасадах небоскребов даунтауна устрашающие рекламные голограммы (девушка в белой пачке зазывает на русский балет, топча гигантскими призрачными пуантами прохожих). Внизу — грязь, клаустрофобия и вавилонское смешение языков. Но герой Райана Гослинга в «Бегущем по лезвию 2049» выглядит еще более потерянным, чем герой Харрисона Форда в фильме Скотта. А Вильнева занимают не столько вопросы идентичности андроидов, сколько постапокалиптические руины величия: падшие колоссы, надписи «Целина», опустевшие гранд-казино, в которых продолжают выступать призраки Элвиса, Синатры и Мэрилин Монро.

Соединить энергичный сюжет с эффектной визуальностью сумел Стивен Спилберг. В «Особом мнении» (2002), фильме о будущем, где мутанты-прорицатели предсказывают еще не совершенные преступления, рассказ Дика оказался зарифмован с мифом об Эдипе (черты которого можно увидеть в герое Тома Круза). А до мелочей продуманный Спилбергом мир спустя почти 20 лет кажется не столько фантастикой, сколько предвидением.

Гораздо ближе к тексту «Помутнение» (2006) Ричарда Линклейтера, экранизация позднего романа Дика, сделанная в технике ротоскопирования. Мультфильм, нарисованный поверх живого изображения, с одной стороны, добавляет безумия сюжету о правительственном агенте (Киану Ривз), внедренном в компанию наркодилеров, а с другой — остраняет и абстрагирует фирменные темы Дика (паранойя, мерцающая идентичность, парадоксы восприятия).

Экранизация маленького рассказа «Бюро корректировки» (2011, в российском прокате The Adjustment Bureau назвали «Меняющие реальность») любопытна сменой жанра. У Дика была история человека, который опоздал в офис и случайно заглянул за занавес реальности, увидел работу кукловодов. В кино получилась очень бодрая мелодрама про то, что сердцу не прикажешь, даже если на кону стоит успешная карьера, а приказ исходит с самого верха, нет, с Самого-Самого верха. Мэтт Дэймон сыграл молодого политика, который знакомится с танцовщицей (Эмили Блант), и их любовь с первого взгляда меняет все планы лакировщиков действительности.

Наконец, «Свободное радио Альбемута» (2010) — пример того, что излишнее почтение к тексту экранизациям Дика только вредит. Здесь есть не только буква писателя, но даже он сам в качестве персонажа (как и в романе) — и при этом совсем нет его духа.

Велик соблазн приписать влиянию Дика вообще все, что было снято о параллельных реальностях и симуляции, альтернативной истории, паранойе, теориях заговора, тайных агентах, амнезии, парадоксах восприятия, способности андроидов к эмпатии, опасных экспериментах спецслужб, сдвигах во времени и способах управлять Вселенной, не привлекая внимания санитаров. Но ограничимся конкретными примерами.

«Матрица» (1999) развивает высказанную Диком еще в 1957 г. (роман «Небесное око») идею о том, что видимый мир — не настоящая реальность, а всего лишь суррогат. Можно сказать, что эту же концепцию мы встретим в буддизме, у Платона и во множестве других источников, но в качестве сюжетной конструкции ее начинает активно использовать именно Дик. Его герои часто оказываются в реальности, выдуманной кем-то другим, как в грандиозных (и до сих пор — пожалуй, что к счастью — не экранизированных) романах «Убик» и «Три стигмата Палмера Элдрича». По сравнению с ними «Матрица» устроена гораздо проще и доходчивей, но ее авторы Вачовски наверняка читали Дика взахлеб.

Годом раньше «Матрицы» вышел «Темный город» Алекса Пройаса — очевидный парафраз рассказа Дика «Бюро корректировки», сделанный изобретательней экранизации 2011 г. и подобно «Матрице» послуживший источником стилистических заимствований. Идея мира-симуляции по-своему преломилась и в фильмах, герои которых обнаруживают себя участниками реалити-шоу (самый яркий пример — «Шоу Трумана» Питера Уира, 1998).

Мрачный мир будущего, где высокие технологии служат инструментами тотального контроля и соседствуют с видами вселенской помойки, считается приметой киберпанка, родившегося в 1980-х, но Дика можно назвать как минимум предтечей этого жанра. И лучшие фильмы о том, как героя отправляют в прошлое, чтобы предотвратить глобальный кирдык, а тут его принимают за психа, неизбежно несут отпечаток идей Дика — как, например, «12 обезьян» (1995) Терри Гиллиама.

Предвидение не поможет обмануть судьбу, считали древние греки. С помощью путешествий во времени ничего нельзя починить, соглашаются с ними фантасты. Но есть и хорошие новости: уловки технологий, обманки памяти и ненадежность реальности не исключают чего-то главного и глубинного, для простоты назовем это подлинностью. И вслед за героем Шварценеггера «вспомнить всё» удается, например, героям-любовникам Джима Керри и Кейт Уинслет, которые стирают друг друга из воспоминаний, но повторяют свою историю заново в «Вечном сиянии чистого разума» (2004) Мишеля Гондри.

А новые поколения авторов и зрителей продолжают задавать два главных вопроса Филипа К. Дика: «Что такое реальность?» и «Что значит быть человеком?».