В России вспоминают о Киргизии либо по случаю списания Бишкеку его долгов перед Москвой, либо в связи с очередной революцией. Киргизия – одна из самых неспокойных стран на постсоветском пространстве. После распада СССР в Киргизии сменилось уже пять президентов, а количество кабинетов министров перевалило за четвертый десяток.
Череда революций
Нынешняя перекройка власти под давлением улицы стала третьей за последние 15 лет. И это не считая прошлогоднего штурма резиденции предпоследнего президента Алмазбека Атамбаева, ставшего кульминацией конфликта теперь уже двух бывших руководителей страны – последнего, Сооронбая Жээнбекова, и Атамбаева.
Первая революция случилась ещё в 2005 г., получив название «тюльпановой» или «мартовской». Она стала третьей в череде «цветных» революций на постсоветском пространстве после «революции роз» в Грузии в 2003 г. и «оранжевой революции» на Украине в 2004-2005 гг. Москва, Минск и Астана с тревогой наблюдали за происходящим, списывая всё происходящее на подрывную деятельность зарубежных неправительственных организаций. В Кремле от активного вмешательства в киргизские дела отказались, ограничившись предоставлением убежища президенту Аскару Акаеву.
Поводом к крушению акаевского режима, как и сейчас, послужили результаты парламентских выборов, которые оппозиция сочла нечестными. Слишком большое количество мандатов ушло представителям партии «Алга, Кыргызстан!» («Вперёд, Киргизия!»). Избирательную кампанию курировала старшая дочь президента Аскара Акаева Бермет. Акаев руководил страной уже более 14 лет, дважды продлевая полномочия через референдумы.
Против Акаева выступила разношерстная, но временно объединившаяся оппозиция. Лидеры протеста распределили власть: Курманбек Бакиев стал президентом, Феликс Кулов – премьер-министром, Омурбек Текебаев – спикером парламента, а Роза Отунбаева – министром иностранных дел.
Президент Бакиев быстро избавился от союзников по революции, монополизировал власть, чем вскоре породил вторую революцию – «апрельскую», с большим кровопролитием: не только из-за столкновений митингующих с силовиками, но и из-за межэтнического конфликта на юге страны. Бакиеву пришлось бежать в Казахстан, потом его приютила Белоруссия.
Порядок наводили долго. Россия отметилась отправкой группы десантников под предлогом защиты российской авиабазы «Кант», но не более. Кризис продлился несколько месяцев и завершился референдумом о переходе к парламентской республике и назначении Розы Отунбаевой президентом переходного периода.
Через полтора года страну возглавил один из лидеров «апрельской» революции Алмазбек Атамбаев. Наученные горьким опытом узурпации власти, граждане Киргизии всячески пытались выстроить демократические институты, чтобы ограничить президентскую власть. По закону, Атамбаеву был отмерен шестилетний срок во главе страны. На исходе срока Атамбаев предложил референдум, чтобы дать ещё больше полномочий премьер-министру, а самому Атамбаеву - возможность управлять страной без президентского статуса.
Первая часть плана была выполнена успешно. Народ одобрил пакет поправок в Конституцию, включая поправку о браке как союзе мужчины и женщины, за бурным обсуждением которой потерялся смысл остальных нововведений. Но на втором этапе Атамбаев столкнулся с неприятной неожиданностью. Новый президент Сооронбай Жээнбеков не захотел быть марионеткой в руках бывшего патрона. Сперва по обвинению в коррупции был арестован премьер Сапар Исаков, считавшийся человеком Атамбаева. Затем и сам экс-президент был лишен неприкосновенности и задержан – после вооруженного штурма его загородного дома.
Грабли Сооронбая Жээнбекова
После разгрома команды Атамбаева Жээнбеков сделался триумфатором. Для полноты картины новому президенту не хватало лишь собственной сильной коалиции в парламенте. К октябрьским выборам команда Жээнбекова подготовилась основательно.
Во-первых, был введен 7-процентный барьер для парламентских партий, что сразу отсекало многочисленные малые партии.
Во-вторых, чтобы проголосовать, избиратели должны были пройти биометрическую регистрацию. Но около полумиллиона граждан страны по разным причинам не смогли этого сделать. Таким образом, 12% избирателей оказались лишены права голоса. Их голосов хватило бы для формирования третьей по количеству мандатов фракции в новом парламенте.
В-третьих, была саботирована работа по организации участков для голосования за рубежом. В России их открылось всего 11, чего явно недостаточно для многотысячной диаспоры. Можно предположить, что киргизские власти опасались протестного голосования: трудовые мигранты – это те, кто не смог найти достойной работы на родине, то есть потенциально недовольные избиратели. На зарубежных участках, кроме того, сложнее применить административный ресурс, поскольку диаспоры в меньшей степени зависят от материнского государства.
В-четвертых, что наиболее примечательно, провластные партии чуть ли не в открытую покупали голоса и подключали административный ресурс. На избирательную кампанию были потрачены солидные по меркам Киргизии средства. Расценки варьировались от 1-2 тыс. сом за голос, что примерно равно 1-2 тысячам рублей.
Но стоит ли экономить во имя контролем над целым государством?
Технически все перечисленные меры сработали. ЦИК объявил, что в новом парламенте будет 4 партии, а не шесть, как в предыдущем созыве, из них лишь одна оппозиционная – «Бутун Кыргызстан» («Единая Киргизия»), ей досталось 13 мандатов из 120. Остальные места поделили три пропрезидентские партии, включая партию «Биримдик» («Единство»), которую контролирует брат отставного президента Асылбек Жээнбеков, и «Мекеним Кыргызстан» («Киргизия – моя родина»), связанную с влиятельной семьей Матраимовых, обвиненных в коррупции и выводе миллионов долларов из страны. Кроме того, большинство мест досталось представителям Юга страны. Вкупе с усилением клана Жээнбековых, уроженцев Ошской области, это означало разгромное поражение северных кланов.
Северный реванш
Такой расклад не устроил многочисленную оппозицию (всего до участия в выборах было допущено 16 партий). Уже на следующий день после завершения голосования в центр Бишкека стали стягиваться протестующие. Постепенно к ним добавились люди из окрестных поселений и соседних областей. Попытки штурма правительственных зданий привели к столкновениям митингующих с милицией и массовым беспорядкам в столице. В ходе захвата сизо госкомитета нацбезопасности были освобождены Алмазбек Атамбаев и Садыр Жапаров, советник президента Бакиева и председатель антикоррупционного агентства страны. Жапаров и возглавил протест. Координационный совет, образованный шестью оппозиционными партиями, провозгласил Жапарова премьер-министром, апеллируя к его легитимности. Позиции Жээнбекова слабели. Всё чаще звучало требование отставки президента. Сам Жээнбеков отказался идти на силовое подавление протеста, но ввёл в Бишкеке режим чрезвычайного положения.
Жээнбеков не признал и нового статуса Жапарова. Но после нескольких неудачных попыток тому удалось добиться утверждения нового состава правительства, а самому стать премьер-министром. На следующий день после этого Жээнбеков сложил с себя президентские полномочия. И хотя по закону и. о. президента должен был стать спикер парламента Канатбек Исаев, он отказался, передав это право Жапарову.
Стремительный взлет Жапарова – реванш северян. И.о. президента уже заявил о возможном пересмотре приговора Алмазбеку Атамбаеву и о необходимости расследовать преступления Матраимовых. Не меньше прочих в ослаблении южан заинтересован лидер партии «Республика» Омурбек Бабанов, боровшийся с Жээнбековым за президентское кресло в 2017 г. Атамбаев и Бабанов – опытные политики и богатейшие люди страны, а у Жапарова есть ситуативная популярность и временная инициатива.
Так что без переговоров и закулисных соглашений не обойтись. Не стоит окончательно списывать со счетов и Жээнбекова. В отличие от Акаева и Бакиева, он смог вовремя отступить и сохранил для себя возможность вернуться в большую политику. Уже в декабре планируются внеочередные выборы в парламент, а в январе – президентские. Делать далеко идущие прогнозы рано – ситуация слишком неустойчива.
Почему в Киргизии так часты революции
Киргизия – маленькая и небогатая страна со слабыми государственными институтами и низким качеством управления. Бедность и разительное неравенство толкали граждан на улицу, где они могли вершить, как им казалось, народное правление. Так у людей появился реальный опыт протеста и понимание того, что он работает. Пусть скорее деструктивно, но работает.
Расцвету уличной демократии способствует и наличие проверенной площадки - столичного Бишкека. Только за последние 20 лет население города выросло на четверть, преодолев отметку в миллион жителей. Вспоминаем большевиков: «сперва контроль за столицей».
Что ещё важнее: Киргизия – демографически молодая страна. На момент распада СССР в Кыргызстане проживало 4,5 млн человек. В 2019 г. – 6,5 млн. В абсолютных цифрах примерно пара областей в Центральной России, а в процентах рост – более 30%.
Практически каждый второй житель страны – человек в возрасте от 14 до 45 лет. «Арабская весна» хорошо показала, что бывает в странах, где много молодежи, у которой нет перспектив, но есть обширные горизонтальные связи.
В случае Киргизии это кланы. Западные эксперты нередко называли Киргизию оазисом демократии – хотя за демократией скрывалась конкуренция кланов, а не политических партий; частных интересов, а не политических программ.
Клан необязательно строится вокруг семейных и земляческих отношений. Во главе угла – доступ к ресурсу, который распределяется между членами сети. Во время революций главный ресурс – живая сила, которую можно быстро мобилизовать. В киргизской политике побеждает не тот, кто получает больше голосов на выборах, а тот, кто выведет заряженных сторонников на улицу. Сейчас король толпы – Жапаров. Последние две недели все решения принимались под давлением его молодчиков, занявших центр Бишкека. В следующий раз у толпы может быть новый король. Так будет, пока киргизские граждане не построят те самые институты.
Привычка без любви
Позиции Москвы в Центральной Азии не выглядят основательными. Россия вынуждена конкурировать с Китаем, США, а также Японией и Южной Кореей, всё больше проявляющими интерес к региону. Традиционно ключевым партнёром России в регионе выступает Казахстан. За ним - пропасть. В последние годы оживают отношения с перспективным Узбекистаном, где на смену Исламу Каримову пришёл Шавкат Мирзиёев, у которого сложились хорошие отношения с российским предпринимателем Алишером Усмановым.
Но Узбекистан уже серьёзно отдалился от России, тогда как Киргизия – участница главных инициатив Москвы: ЕАЭС, ОДКБ, ШОС. В Киргизии расположено несколько стратегических объектов России – авиабаза «Кант», испытательная база ВМФ на озере Иссык-Куль, сейсмическая станция РВСН и станция связи. Кроме того, в Киргизии живет более 350 000 русских и 2,5 млн русскоговорящих, а в России живет и работает 700 000 граждан Киргизии.
Москва заинтересована в сохранении форпоста в Центральной Азии, а Бишкек – в щедром кредиторе. За неделю до парламентских выборов Сооронбай Жээнбеков прилетел в Сочи, встречался с президентом Путиным. Президент России подчеркнул, что Россия всегда поддерживает действующую власть в её стремлении стабилизировать ситуацию. Но с началом политического кризиса Россия дистанцировалась от событий в Бишкеке, изредка выражая озабоченность в кратких сообщениях МИДа.
Москве было важно понять, что это именно внутренний конфликт, а не очередная «цветная революция» или диверсия случилась в южном ее подбрюшье. Спустя 10 дней с начала протестов Россия приостановила финансовую помощь республике, в тот же день Жээнбеков подписал указ об отставке посла Киргизии в России, а на следующий день заявил об уходе. Кремль пока не готов говорить с Жапаровым, поскольку в принципе не приемлет революций и уличных лидеров.
Самый вероятный сценарий – что Россия дождется результата выборов.
